Рыжий бродяга Тоби. Кот, подаривший утешение в самые трудные дни

Украинский журналист Аскольд Крушельницкий специально прилетел из Нью-Йорка для свидания с Ронни. Аскольд – один из тех журналистов в потрепанных костюмах, которые носят галстуки в кармане (на случай, если придется встречаться с высокопоставленными особами). Он побывал на всех войнах, революциях (он освещал «оранжевую революцию» 2004 года на Украине) и во всех горячих точках.

Как и многие иностранные корреспонденты, Аскольд был писателем. Он опубликовал книгу об украинской революции «Оранжевая революция: Личное путешествие по украинской истории». Аскольд – настоящий романтик, веселый и очень добрый человек. Как-то раз он помогал нам освобождать оленя, запутавшегося в проволочной ограде нашей проселочной дороги.

Перед своим приездом он прислал электронное письмо: «Я говорил Ронни, что он – мой герой, но я знаю, что подобные излияния его смущают. И все же я вижу в нем героя артуровских легенд, наделенного характером Джона Бьюкена (только гораздо умнее и забавнее!). Герой, который иногда плачет, настоящий герой!»

Когда я прочла Ронни это письмо, у него на глазах выступили слезы. Да я и сама не смогла сдержаться, хотя плачу крайне редко.

Аскольд приехал к нам на прокатной машине. Я уже приготовила для него обед. После ночного перелета и переезда из Хитроу он выглядел утомленным. Пока гость обедал на кухне, я накормила Ронни, чтобы он не чувствовал себя униженным в присутствии постороннего человека.

– Не хотите, чтобы я немного посидел с ним? – спросил Аскольд после обеда. – Вы могли бы отдохнуть…

Я оставила друга с Ронни на пару часов – мне нужно было хоть немного поспать. Я чувствовала, что Аскольд, усаживаясь у постели дремлющего Ронни, немного волнуется, его желание помочь глубоко тронуло меня. Я никогда этого не забуду. Как и Ронни, я стала испытывать глубокую благодарность за небольшие знаки внимания и доброты.

Не слишком ли утомительными были эти визиты для моего мужа? Я знала, что он устает. Я боялась, не слишком ли это тяжело для него, но даже если эти визиты на день-другой ускорили бы наступление смерти, это было неважно. Ронни заслужил эту последнюю радость, даже если она для него и была тяжела.

* * *

Мои страхи оказались безосновательными. Визит Аскольда стал первым признаком того, что Ронни становится лучше. Та неделя, на которой приехал он и еще несколько друзей, стала переломным моментом.

При появлении старых друзей Ронни оживал. Он боролся с апатией, порожденной морфином, шутил и смеялся с ними. Эти встречи делали мужа по-настоящему счастливым. Я не переставала этому удивляться. В начале недели я оценивала его шансы как 20 на 80, а потом 50 на 50. Старые друзья, в буквальном смысле слова, вернули его к жизни.

Муж не умер.

Я поняла, что он выживет, когда сидела возле его постели с одним из приехавших друзей, и вдруг в Ронни проснулось его прежнее чувство юмора.

Казалось, Ронни крепко спит.

– Селия, как ты будешь справляться без него? – спросил приехавший друг.

– Конечно, я справлюсь, – ответила я, обидевшись на то, что меня считают беспомощной женщиной, не способной жить без помощи мужчины.

– Я бы на твоем месте не был так уверен, – донеслось с постели. Ронни открыл один глаз и улыбнулся нам, а потом снова задремал. Он слышал каждое наше слово!

За несколько дней Ронни сумел выкарабкаться и вернуться к жизни. Он начал понемногу есть – три чайные ложки овсянки, семь вишен без косточек, глоток сливового сока, половинка мороженого с тремя клубничками. На следующее утро он съел немного омлета, выпил кофе и полчашки апельсинового сока. Я по-прежнему кормила его с ложечки, делая небольшие паузы – практически так же, как когда-то кормила Мурлыку.

Кишечник Ронни – орган жизненно важный для благополучия и кошек, и людей – начал функционировать более-менее нормально. Мы с Лиззи постоянно спорили о сливовом соке, слабительном и продуктах, способствующих нормализации пищеварения. Лоточные проблемы играют важную роль в жизни любого кошатника. Те же проблемы важны и в человеческой жизни.

Когда кишечник Ронни начал функционировать нормально, мы все вздохнули с чувством глубокого облегчения.

Через несколько дней Ронни сказал:

– Думаю, я вполне могу воспользоваться своим креслом.

Удивительно, но даже язва на ноге стала подживать. Болеутоляющие избавляли Ронни от боли, а Лиззи и врачи тщательно подбирали нужную дозу. Несколько дней муж принимал стероиды, благодаря чему вернулся аппетит. Противорвотные таблетки помогали бороться с тошнотой.

Специальная команда для умирающих на дому отправилась помогать кому-то другому, а мы вернулись к почти нормальной жизни. Мне повезло – Ронни остался со мной.

Как и раньше, сиделки приходили по утрам помыть и одеть мужа. Все остальное я делала сама.