Рыжий и черный

В холле Центрального участка было прохладно и мрачно — лампы освещения под потолком отключили для экономии электричества, а солнечного света через грязные, узкие окна попадало мало. За высокой деревянной стойкой отчаянно отбивался от одинокой посетительницы дежурный констебль Грин. Ему было за пятьдесят, он был одышливый, с каким-то тяжелым сердечным заболеванием, требующим диких денег для лечения, и потому его в патруль не отправляли уже слишком давно, определив в дежурные — пенсии, положенной полицейским, боялись все и за службу держались.

Грин твердо сказал:

— …повторяю еще раз: приходите через три дня после пропажи! — он вытер платком пот со лба, и Брок вдруг подумал, что главная проблема, терзавшая всех констеблей, его теперь не касается — у него есть деньги, у него много свободных денег и… Он в состоянии оплатить маглечение того же Грина. Надо подумать и основать фонд помощи констеблям. Вот Лиз выздоровеет, и он попросит её помочь. — Сегодня идут…

— Уже третьи сутки идут! — возразила молодая женщина, с мольбой глядя на неприступного Грина. Обычно он был падок на женские слезы, выходя за рамки инструкций и приходя на помощь, но почему-то не в этот раз.

Грин повторился:

— Вот завтра и приходите, когда закончатся третьи сутки! Завтра!

— Это же ребенок, как вы не можете понять… — почти шепотом сказала нера. — Прошу…

На вид нере (для леры на ней был слишком простой наряд) было лет двадцать пять, может, чуть больше — это тот возраст, когда уже легко ошибиться на пару лет. Очаровательные голубые глаза, сейчас полные невыплаканных слез, чуть вздернутый нос, широкие, густые брови — обычно их выщипывали, но не эта нера. Ей, как ни странно, такие брови шли — делали её серьезной, даже немного мрачной. Темно-каштановые волосы были собраны в низкий пучок, прикрытый простой шляпкой без полей. Глухое черное платье, короткое пальто, выдававшее в ней неместную — аквилитки в это время года предпочитали кожаные расшитые куртки, лучше защищавшие от сырого климата.

Брок, проходя мимо, не удержался, замечая Грину:

— Помоги составить заявление и выдай розыскной лист — пусть нера заполняет. — Грин сейчас чем-то неуступчивого дракона напоминал, как какое-то сокровище защищая бумагу для написания заявления.

Нера повернулась к Броку и поправила его:

— Нерисса. — она тут же смешалась, очаровательно краснея и еле выговаривая: — Хотя это неважно. Спасибо, офицер…

— Констебль, — в свою очередь поправил её Брок. Судя по обращению и по легкому, едва заметному акценту, нерисса была скорее вернийкой или даже монийкой. Он задумчиво добавил: — Впрочем, это тоже неважно.

Он впервые за это длинное, мрачное утро улыбнулся — опять привычная ситуация: дракон и нерисса. Ну надо же! Одли бы уже хмыкал и еле сдерживал смешок. Может, даже добавил бы, что Брок в своем репертуаре — спасает невинных нерисс. Эта была скорее оступившейся, но это совсем неважно. Он на такие мелочи не обращал внимания.

Грин, бросая на Брока косой взгляд, подал нериссе лист бумаги для заявления и бланк-опросник для розыскного листа:

— Давайте для начала оформим заявление… Фиксограммы же «ребеночка» у вас нет… — Почему-то последняя фраза прозвучала крайне ядовито. Брок не понял Грина: это было обычное дело — отсутствие фиксограмм. Еще недавно они были очень дороги и не всем доступны. Судя по платью, эта нерисса жила крайне стеснённо, естественно, что ей было не до излишеств — дети не часто пропадают или сбегают из дома.

Брок заставил себя одобрительно кивнуть Грину и понесся в управление — его ждет служба. Эван поди уже потерял его, да и Грега наверное — догадался ли тот телефонировать из госпиталя? Или он с Лиз уже плывет в Мону. От этой мысли что-то внутри Брока оборвалось — он не успел с ней попрощаться, не успел повиниться…

Как ни странно, Грег оказался на службе — из-под двери его кабинета пробивался яркий луч электрического освещения. Брок выругался и резко, без стука открыл дверь, заходя в кабинет и отвлекая Грега от документов, которые тот просматривал за столом:

— Небеса и пекло, Грег, что ты тут делаешь?! — Брок с трудом сдержал гнев. Если бы Лиз была его… Если бы Лиз выбрала его… Он бы уже подал в отставку и плыл бы в Мону, спасая её — лекарство Аранда доставит в Арис сам.

Грег отложил в сторону бумаги:

— Сядь! — его голос звучал спокойно, словно его ничего не волновало.

Брок еле смог разжать кулаки — Лиз нуждается в помощи, Лиз умирает, а… Небеса и пекло, почему из них двоих Лиз выбрала Грега?! Он еле заставил себя подойти к креслу и опереться на его спинку — хотелось развернуться и нестись в госпиталь. Хотя нет, сперва к Эвану — нужно подать в отставку, сжигая за собой мосты. Небеса и пекло, только бы Эван и Вик его поняли.

Грег веско сказал, заставляя Брока фыркать:

— Я не дракон, а Лизи не нерисса…

Брок прищурился — в приличном обществе такое не прощали, и услышать такую фразу от Грега он никак не ожидал. Тот продолжил как ни в чем не бывало:

— …нуждающаяся в защите. Все хорошо — Лиз лучше. Ей дали лекарство Аранды.

Брок буквально рухнул в кресло, стоявшее перед столом: