Рыжий и черный (СИ)

— Старший инспектор Мюрай, ордер на обыск, пожалуйста. Иначе где выход — вы знаете.

Он колко посмотрел в её голубые, почти бездонные глаза, в которых не было ни капли стыда или раскаяния:

— Мне не нужен ордер — я оса. Я сам решаю, надо обыскивать дом или нет. Ваш явно надо — есть подозрение, что вы здесь держите констебля в заложниках.

Идо выпрямилась, снова абсолютно убедительная в своем возмущении:

— Вы ошибаетесь! Еще раз — ордер! Или на выход! Мундир я сдала вам добровольно, он не украден, он найден. Повода для обыска у вас нет! На выход — я свои права знаю, неры!

Алистер, продолжавший напряженно наблюдать за девицами, веско сказал:

— Ваши воспитанницы на данный момент угрожают полицейским. Это уже повод для обыска. Помимо мундира, нерисса Идо.

Она беспомощно, как-то откровенно растерянно оглянулась на своих девиц:

— Офицер… Констебль… Чем мои девочки угрожают вам? Вы с ума сошли? Это дети.

Брок удивился её словам. Впрочем, для неё и Джон Форд был ребенком.

Алистер скрупулезно принялся перечислять:

— Эмма Добсон из банды «Отпетые», осуждена за уличную кражу, отсидела в тюрьме две луны. Моник Майер из «Речной» банды, осуждена за кражу из лавки, отсидела в тюрьме три луны. Ирма Лоррет из заведения «Вольные ветра», подозревается в…

Ирма вскинулась:

— Я не стрекоза! Пилотки напраслину возвели! Я не воровка и не стрекоза!

Идо вцепилась руками в спинку ближайшего стула:

— Не может быть… — она сверкнула глазами и удивительно быстро взяла себя в руки: — отсидевший свой срок считается в дальнейшем невиновным. Я по-прежнему вынуждена настаивать: ордер на арест или вон из моего дома! Здесь нет того, кого вы ищите.

На втором этаже раздались тяжелые шаги, с потолка посыпалась известка — настолько здесь были тонкие перекрытия, и к облегчению Брока, на лестнице показался бледный, с темными кругами вокруг глаз, что твой енот, Лео. Целый и невредимый, если не считать дикого эфирного истощения. Брок цепко осмотрел потерявшую белоснежность рубашку, закатанную до локтей, и форменные темные брюки — вот на них скрыть пятна крови легко.

Лео, чуть покачиваясь от слабости, еле слышно сказал:

— Нерисса Идо, лгать полиции последнее дело. — Он, вцепившись рукой в перила, осторожно, приставным шагом, словно боялся упасть, принялся спускаться.

Идо тут же сказала — Брок уже понял, что не с её нравом промолчать:

— Прошу заметить: Лео Байо добровольно сдался полиции! Я проверю, чтобы вы это внесли в протокол!

Лео снова отозвался:

— Нерисса Идо, это неважно… Старший инспектор Мюрай, нерисса Идо и обитатели этого приюта не знали, кого укрывают. Я, угрожая убийством обитателям дома, ворвался сюда и потребовал, чтобы меня укрыли от полиции.

Брок только и смог прошипеть:

— Лео, не дури! — он сделал шаг к лестнице, но Идо снова перекрыла ему путь:

— Не пытайтесь применить к нему силу. Я оказывала ему ночью первую помощь и смело свидетельствую, что на нем не было ни одной гематомы. Я найму адвоката для Байо, осмотр на предмет пыток будет регулярным!

Брок заставил себя улыбнуться:

— Нерисса Идо, вы все не так поняли. Лео — мой друг. Слово чести!

Алистер обогнул Идо и подхватил Лео под локоть:

— Не дури, все хорошо! Кстати, поздравляю… — он помог Лео опуститься на стул, спешно выдвинутый Идо, а не Броком. — Ты стал мастером. Я на тебе пять ройсов заработал — все ставили, что ты станешь учителем по эфирному рангу.

Лео поднял на Брока виноватые глаза и все же протянул руки вперед:

— Наручники, рыжий… Ты забыл сообщить о правах и надеть наручники.

Брок поднял глаза вверх, давясь ругательствами. Алистер снова пришел ему на помощь, вместо тысячи слов накидывая на плечи Лео его мундир.

Брок пояснил смущенному парню и застывшей, как кобра перед броском, Идо:

— Вчера при содействии полиции по указанию леров Игнис был проведен праздник для детей площади Воротничков. Праздник приурочен к открытию детского приюта в целях повышения престижа района.

Идо сложила руки на груди — судя по все еще сведенным на переносице бровям, его словам она не верила ни на грош.

— Для престижа района проще пустить огненного петуха, — мрачно предложила она. — Это сожжет все трущобы и прогонит прочь бездомных. А уже на пустыре будет проще построить новый, дорогой квартал. Обычная практика.

Брок сжал челюсти, проглатывая первые просящиеся на язык слова. Продышавшись, он все же выдавил:

— Мы все же пойдем другим путем. И это еще не трущобы, нерисса Идо. Вы не видели настоящих трущоб. Тут живут еще не до конца опустившиеся люди.

— Именно, — подтвердила Идо. — Они еще не опустились до того, чтобы отказываться от своих детей. Так вы никого тут не спасете. Это надо выше в горах собирать одиноких детей — там в трущобах таких полно. Вот для них и надо открывать приюты. А тут нужно иное.

— И что же?

Она спокойно сказала, словно не раз сама все обдумывала: