Рыжий и черный (СИ)

— Это уже не секрет… Лер комиссар, меня интересовали завод и рунный кузнец, который на нем работал. К сожалению, Мактир пропал в тот же день, как согласился работать на меня. Ренар по моей просьбе подал заявление о пропаже Мактира, но ваши констебли отказались принять его. Через три дня, то есть сегодня… — он посмотрел на наручные часы и поправился: — то есть уже вчера… Ренар снова пошел в полицейский участок, чтобы подать заявление, но труп Мактира уже был найден полицией. Это все. Поверьте, я был очень заинтересован в заводе — Ренару не было смысла его уничтожать.

— Могу я поинтересоваться, милер Анри, зачем вам нужен завод?

Принц с легкой улыбкой пояснил:

— А вот это уже не мой секрет.

Андре, сидевшая на бортике фонтана и задумчиво игравшая водой, ответила Эвану без напутствующих вопросов:

— Мне нужна площадка для испытаний пароэфирников и для разработки големов. Но я об этом заводе ничего не знала. Ни о заводе, ни о поисках рунных кузнецов, ни о Мактире. Что-то еще?

Эван задумчиво ответил:

— Пока ничего. Спасибо за ответы. — Он потер висок, совсем как Вик, но Одли, всегда фырчавшего, что эти Ренары одинаковы, рядом не было.

Разбивая случайно опустившуюся на площадь тишину, вмешался Алистер:

— Лер Каеде…

Тот сухо поправил:

— Просто Каеде.

Алистер лишь кивнул и не стал поправляться — он не любил лишних слов:

— Для Ноа нужен лишний эфир — значит, кому-то из нас снова грозят ваши испытания. Предлагаю добровольно поделиться эфиром, пусть его во мне и мало.

Каеде с любопытством подался к сержанту:

— Вы не хотите поднять свой уровень магии? Испытания просты…

Алистер приподнял руки в жесте отказа:

— Спасибо, не надо! В Аквилите теперь переизбыток высокоранговых магов, а мест для их роста по службе почти нет. Предпочту остаться в ранге учителя вместо того, чтобы искать службу за пределами города. Полагаю, остальные кандидаты на ваши испытания согласятся со мной.

Эван поправил Алистера:

— Серж, ошибка. В Аквилите недостаток высокоранговых магов. — Он указал рукой на пепелище: — кроме домов, больницы, школ и прочего, там будет открыт новый участок. Там нужны будут инспектора, старшие инспектора и суперинтендант. Полагаю, ты сможешь претендовать на одно из подобных мест, если суперинтендант Блек тебя, конечно же, отпустит.

Алистер удивленно замолчал, а вот Брок не сдержался:

— Эван, полагаю, Ал оценил всю элегантность твоей подставы. Каеде, вы бы список испытуемых выдали — они хоть будут знать заранее и…

— …и трястись, — пробурчал все же Алистер.

— Именно! — согласился с ним Брок. — И все же добровольность деления свои эфиром рассмотрите, как вариант, для Ноа. Просто подумайте над этим.

Каеде не успел ответить — из гостиницы примчался паромобиль, из которого выскочил Лепаж. Как большую драгоценность он нес в руках небольшой, закреплённый саморезами к деревянной подставке шар. Для магов тот мягко светился в темноте. Только среди свиты принца не было ни одного мага — никто бы не понял, что на самом деле из себя представляет это «пресс-папье». Эвану подумалось, что юный еще некоронованный Эдуард довольно мстительный по натуре. Непонятно, чем ему не угодил Ренар Каеде, скорее своим преданным служением старому королю, но избавился Эдвард от лиса весьма хитроумно — в Вернии почти нет магов. Шансов на свободу у Каеде не было. Сам же он был слишком гордым, чтобы признаться в подобном унизительном положении.

Лепаж протянул шар с подставкой принцу:

— Милер… Прошу.

Тот посмотрел на шар и заметил:

— Пожалуй, подставку надо убрать.

Лепаж тут же достал из кармана предусмотрительно захваченную с собой отвертку и принялся освобождать шар. Офицер чуть ослабил саморезы и, боясь, что шар может выпасть из подставки, подхватил его. Острый кончик самореза скользнул по поверхности шара, и рукав черного мундира Каеде тут же потемнел. По запястью лиса щедро потекла кровь. Из Каеде при этом не вырвалось ни стона. Лепаж лишь выругался, сильнее ослабляя саморезы, так что шар упал на подставку. Анри, согласившийся когда-то с подобным креплением шара, побелел и замер, благодарный Андре за то, что она дружески взяла его за руку и чуть погладила пальцами в утешении. Вик бросилась к кузену, тут же накладывая целебные плетения.

Анри, с трудом проглотив рвущиеся из груди ругательства, взял чуть теплый шар, и тут по всем ударила волна недовольства и обиды, многократно усиленная звездным шаром.

Лепаж, забрав из рук Анри шар обратно, замотал головой:

— Ну и колючая у тебя душа, Каеде. С нас каждый раз как шкуркой кожу снимали, когда милер держал её в руках.

Принц, вспомнив, как тогда мялись и боялись его офицеры, а он не мог понять причин их страха, все же выругался:

— А объяснить, Лепаж, тебе гордость не позволяла?! Почему не сказали ни слова… И это не у Каеде душа колючая. Это я колючий! И недовольный. И злой.

Андре прошептала ему:

— И предприимчивый, и хороший.

Анри бросил на неё короткий взгляд, но промолчал — заметил, как напрягся сидевший рядом с Андре Брендон.

Лепаж тут же повинился: