Рыжий кот в темной комнате

– А что его невеста? Может быть, она его убедит вернуться на родину и занять отцовский престол?

– Невеста у него, между прочим, очень хорошая девушка, мастер спорта по художественной гимнастике и учится очень хорошо, повышенную стипендию получает. В Африку тоже не хочет, но замуж за него выйти согласна. Может быть, хоть она его приучит к дисциплине… – Наталья Филаретовна вздохнула и предложила Надежде: – Давайте, что ли, выпьем чаю, раз уж вы с тортом. Имею я, в конце концов, право на перерыв?

Она встала и поставила чайник.

Надежда распаковала торт и проговорила извиняющимся тоном:

– Этот торт называется «Веселый фитнес». Мне сказали, что он низкокалорийный.

– Разве бывают низкокалорийные торты? – с сомнением вздохнула Наталья Филаретовна. – А, ладно, пропадай моя фигура!

Она поставила на маленький приставной столик две чашки и две тарелки, разлила чай. Надежда отрезала два больших куска торта и уселась напротив новой знакомой. Та подперла подбородок кулаком, уставилась на Надежду и сказала:

– Ну, рассказывайте!

– Что рассказывать? – удивилась Надежда. Она рассчитывала, что будет слушать, а не рассказывать.

– Как – что? – Глаза Натальи Филаретовны округлились от любопытства. – Про свою подругу рассказывайте! Как это ей удалось четыре раза замужем побывать?

– Ах про это… – Надежда поняла, что ей придется отработать информацию, и принялась на ходу импровизировать. Собственно, она ничего не выдумывала, а рассказывала новой знакомой историю жизни своей дальней родственницы Зои Кораблевой.

– Вообще-то она женщина интересная. Первый раз замуж вышла сразу после института…

– А в каком году она его закончила? – поинтересовалась Наталья Филаретовна.

– В восьмидесятом, – ответила Надежда Николаевна, вспомнив дату на снимке.

– Тогда я здесь уже работала… – задумчиво проговорила ее собеседница. – Как, говорите, ее фамилия?

– Мельникова, – честно ответила Надежда. – Мельникова Валентина.

Она решила, что ради дела можно наврать про четырех мужей, Валентине уже ничего не повредит.

– В общем, вышла она замуж, дочку родила, но как-то у нее с мужем не сложилось…

На лице Натальи Филаретовны проступили следы глубокого раздумья.

– Мельникова, говорите? А ведь я ее помню…

– Да что вы? Вот уж память у вас профессиональная! – польстила Надежда.

– И мужа ее помню, Толю Беневоленского… – протянула Наталья Филаретовна, – хорошо помню.

– Точно! – якобы вспомнила Надежда. – Верочка-то у нее Анатольевна! Я-то с ней, конечно, уже потом познакомилась, когда она третий раз замуж вышла!

– Да-да… – Наталья Филаретовна мрачнела на глазах. – Беневоленский, значит…

– Еще тортику? – засуетилась Надежда.

– Давай! – Наталья Филаретовна махнула рукой. – Такое дело только сладким заесть можно!

– Да что случилось-то? – нажимала Надежда. – Вроде бы закончили они институт, работать начали, ребенок родился…

– Ага, только он из института не ушел, преподавать остался и кандидатскую писать…

– Знаю, – уверенно сказала Надежда, – защитился потом…

– Ты слушай и не перебивай, – по-свойски заявила Наталья Филаретовна, – значит, работала у нас тут одна сволочь и карьеристка…

Дальше пошел уже знакомый Надежде рассказ, как эта карьеристка подсидела Беневоленского, выследила его с любовницей и привела туда законную жену. И как они все встретились и разодрались, в результате чего девчонка выпала из окна. Но не убилась, потому что там был козырек или тент или еще что-то…

«Да знаю я все про это…» – думала Надежда и спросила, что было потом.

– Скандал был в институте страшный! – вздохнула Наталья Филаретовна. – Уж эта сволочь его раздула, это она умела. Везде побывала – и у ректора, и в партийной организации. Тогда перестройка только начиналась, партия еще в силе была. Беневоленского уволили, а девчонку эту, Лену Северцеву, из института исключили, на комсомольском собрании прорабатывали, как только не называли! Ну, шутка ли сказать, такой скандал – голая студентка из окна выпала! Это же сраму не оберешься! Декан тогда был другой, пожилой уже, так его прямо затаскали, потом болеть начал и на пенсию сразу вышел.

– А его-то за что? – удивилась Надежда.

– Как это – за что? За то, что воспитательную работу не обеспечил! Это же какой моральный облик у его студентов?

– Ну зачем же так обобщать… – подлила масла в огонь Надежда, – что, у всех, что ли, такой моральный облик? Ну, нашлась одна, так в семье, как говорится, не без урода…