Рыжий Орм

Но между тем как раз святой отец и собирался кое-что сказать на этом пиру; и в самый же первый день, когда все расселись на скамьях в церкви и гостей обносили пивом, он зажег перед алтарем, где высился крест, три прекрасные восковые свечи, изготовленные им вместе с Осой, и обратился к собравшимся со словами о том святом месте, в котором они находятся.

— И Бог, царящий здесь, — сказал он, — единый истинный, — это Бог мудрости, силы и счастья; а дом его, в котором вы сидите, дом Мира. Ибо только с Богом человек пребывает в мире, и мир посылается Богом каждому, кто приходит к Нему. Вы пожаловали сюда из тьмы предрассудков и суеверий, чтобы хоть на мгновение оказаться рядом с истинным Богом; и в эту же тьму вы вернетесь, когда выйдете отсюда, чтобы пребывать в грехе и скверне, до тех пор пока дни вашей жизни не будут сочтены и вы не окажетесь посторонними Богу. Но и вам оказывает милость Христос, Сын Божий хотя вы и противитесь Ему ежедневно, и потому вы смогли прийти в Его дом. Ибо Он поистине хочет всем спасения, и когда Он ходил и учил на земле, то Он однажды превратил воду в вино, чтобы доставить своим ученикам радость. Но теперь время Его милости подходит к концу для тех, кто отворачивается от Бога; и когда они познают гнев Божий, то им придется плохо, — хуже, чем тому воину, о котором сказано в висе, что он закончил свою жизнь в яме со змеями. И вам следует понять, что лучше всего не оказаться среди таких нeчecтивцев. И еще говорил Он всем людям, что они должны войти в Царство Божие и стать рабами Христовыми через святое крещение; а те, кто не пожелает сделать этого, пусть пеняют на себя.

Собравшиеся слушали, что говорит им брат Виллибальд и перешептывались друг с другом о том, что, наверное, в словах этого священника много разумного, хотя все вместе это трудно было понять; Было заметно, что старшие слушали более внимательно; а молодежь, — и юноши, и девушки, — больше глазели на Ильву. Она с терпением относилась к пристальным взглядам; ведь она была во всей своей красе, дружелюбной со всеми без исключения и благожелательной, и на ней было новое платье, с лифом, шитым шелком и серебром, — самое великолепное, которое только нашлось среди товаров Эстена, да еще и андалусское ожерелье на шее впридачу. По выражению глаз у многих гостей было видно, что нелегко найти нечто равное по красоте этой женщине и ее наряду. Орм, замечая эти взгляды, только воодушевлялся еще больше.

Когда священник закончил свою речь, Орм попытался уговорить наиболее разумных из гостей принять святое крещение; но лишь пара из них согласилась с тем, что это дело надо обдумать в течение дня, а то потом они напьются, как они сказали, и больше ничего не прибавили при этом.

Наступило воскресенье. И брат Виллибальд поучал гостей, рассказывая им о трудах и отдыхе Господнем, что очень понравилось собравшимся, а также о Воскресении Христовом в этот самый день; в это гостям оказалось поверить труднее. Затем в церкви состоялось крещение маленького Харальда сына Орма. Оса несла его к купели, а брат Виллибальд совершил все столь торжественно, и его молитвы на латыни перекрывали крик ребенка, так что гости затрепетали. Когда ребенка крестили, все выпили за здоровье малыша и в память о великих героях — Харальде Синезубом, Свейне Крысиный Нос и Иваре Широкие Объятия, — кровь которых текла в жилах младенца.

Затем все толпой вышли из церкви, чтобы посмотреть, как в речке будут крестить смоландцев. Эстен и оба его воина были выпущены из бани и вошли в воду. Они стояли в речке, выстроившись в ряд, с обнаженными головами и мрачным видом, а брат Виллибальд стоял на мостике перед ними, и рядом с ним — Рапп с двумя копьями в руках, следя, чтобы те не попытались бежать. Брат Виллибальд прочитал над ними молитву, и голос его дрожал от усердия и радости, ибо для него это был поистине великий день; затем он приказал им наклонить головы и облил их водой из ковша. Когда крещение свершилось, он благословил смоландцев по очереди, возложив на их головы руки, наклонился к ним и запечатлел на лбу каждого братский поцелуй.

Новообращенные стояли с неподвижными лицами, словно бы не замечая брата Виллибальда и его действий, и тем более зрителей на берегу.

Когда они снова вышли на берег, Орм сказал, что они свободны и могут отправляться куда пожелают.

— Но прежде чем вы оставите меня, — сказал он, — вы должны еще раз запомнить, как должен вести себя христианин. Ибо те, кто принадлежит Христу, должны выказывать дружелюбие даже к своим недругам, и даже к тем, кто хотел отнять у нас жизнь. И в этом я хочу быть не хуже других.

Затем он приказал дать им еды в дорогу, а также лошадь каждому из них, — из тех, что были в обозе.

— Теперь можете отправляться с миром, — сказал он, — и не забывайте, что вы рабы Христовы.

Эстен взглянул на него, и впервые за весь день с его уст слетело слово.

— Я не забывчив, — медленно проговорил он, и по его голосу слышалось, что он как будто очень устал.

Он вскочил на коня, не произнося больше ни слова, выехал со своими людьми за ворота и исчез в лесу.