Рыжий Орм

Они вернулись к кораблям, и велика была радость оставшихся там, когда они увидели богатую добычу; потому что её полагалось делить между всеми. Саламан, получив немалую благодарность и много подарков, отправился дальше вместе с освобождёнными пленниками; он старался побыстрее отойти как можно дальше от границы христианских земель. Токе, непрестанно пивший, заплакал, узнав, что Саламан уходит, и сказал, что теперь некому помочь ему переговорить с девицей. Но Орм и другие, к счастью, сумели его успокоить, не прибегая к силе; и он заснул возле девушки, которую накрепко привязал к себе, чтобы та не убежала и не была украдена другими, покуда он спит.

На другое утро начался делёж добычи, что было делом непростым. Всем полагалось равная доля; но Кроку, Берсе и кормщикам и ещё некоторым — в три раза больше; и хотя наиболее рассудительные признали такой раздел справедливым, трудно было удовлетворить всех. Берсе сказал, что поскольку в большой мере взятием крепости они обязаны Токе, то пусть и ему достанется тройная доля; и все нашли это правильным. Но сам Токе сказал, что с него достанет и равной со всеми доли, если взамен ему позволят взять на борт девицу и держать её при себе.

— Потому что я желал бы увезти её домой, — сказал он, — хоть я и не уверен, что она графская дочка. Мы с ней уже хорошо поладили, а то ли ещё будет, когда мы сможем понимать друг друга и она выучит наш язык.

Берсе сказал, что на такое преимущество Токе лучше не рассчитывать, а Крок добавил, что корабли настолько перегружены из-за добычи, что даже если вычесть одиннадцать погибших, девице вряд ли найдётся место на борту: скорее всего придётся бросить даже часть добычи меньшей ценности.

Тут Токе выпрямился и посадил девушку себе на плечо и просил всех, чтобы поглядели только, до чего она пригожая и ладная.

— По-моему, она может стать желанной для многих, — сказал он. — И ежели есть тут такие, кто её очень сильно жаждет, то я буду с ним немедля драться на чём ему угодно, хоть на секирах, хоть на мечах. Кто победит, получает девицу; а кто погибнет, облегчит корабль на больший вес, нежели её собственный: и таким образом я всё же смогу увезти её с собой.

Девушка вцепилась одной рукой в бороду Токе и покраснела и взбрыкнула ногами и прикрыла другой ладонью глаза, но тут же отняла ладонь и казалась даже довольной, что все на неё уставились; и все решили, что предложение Токе хитро придумано. Но драться никто не пожелал, несмотря на всю красоту девицы, потому что Токе все любили и к тому же побаивались его силы и искусного владения оружием.

После того как всё награбленное было поделено и погружено, решено было, что Токе с девушкой поплывут на корабле Крока, хоть тот и так сильно отяжелён; Токе заслужил эту награду тем, что совершил при взятии крепости. Теперь держали совет о том, как добираться домой; договорились идти обратным путём вдоль побережья, если их к тому вынудит погода, но лучше всё же попытаться добраться до Ирландии, чтобы плыть домой в обход островов скоттов; потому что с таким грузом рискованно пробираться тесным фарватером, где только и жди встреч.

Потом они поели и выпили сколько могли, потому что еды и питья было теперь вдоволь и кое-что даже пришлось оставить; и все шутили и радовались и рассказывали друг дружке, что они купят, когда вернутся. Потом отчалили и пошли на вёслах вниз по реке. Крок уже несколько оправился после удара; но хёвдинги двух других судов пали у крепости, и Берсе принял командование своим кораблём. Токе и Орм сидели на вёслах на корабле Крока, как и прежде, и было им легко, поскольку шли по течению; Токе всё поглядывал на девицу, по большей части сидевшую у его ног, и следил, чтобы никто не приближался к ней без надобности.

Глава 5 О том, как Кракова удача дважды переменилась, а Орм сделался левшой

Они спустились по реке с отливом и принесли мех вина и котёл мяса в жертву за счастливое возвращение; потом взялись за вёсла, поставили парус и, поймав слабый ветер, двинулись вдоль длинного залива. Тяжело гружёные корабли глубоко сидели в воде и продвигались вперёд медленно; Крок сказал, что теперь, верно, придётся грести так, чтобы руки помнили, до самых родных берегов. Эти слова вспоминал Орм на старости лет, были самые несчастливые из всех какие ему приходилось слышать; потому что они порушили Крокову удачу, благоволившую к ним всю поездку; словно кто-то из богов услыхал их и сделал так, что они сбылись.

Семь кораблей показалось с юга, из-за мыса, они шли на север, но завернули в залив, завидев корабли Крока, и стали поспешно приближаться на вёслах. То были совсем нетакие суда, какие люди Крока видели до сих пор: длинные и лёгкие на ходу. На них было полно вооружённых людей с чёрными бородами и с платками и подвесками на шлемах; а гребцы на вёслах, по двое на каждом, были наги, и чёрные тела их блестели. Корабли правили прямо навстречу под пронзительные крики и резкий грохот маленьких барабанов.