Рыжий пес

— Пойдешь — иди, не пойдешь — отрублю голову, положу вместо икр, отрублю ноги, положу вместо головы, — сказал грозный Улуг-Пий.

Мака-Маатыр, плача-рыдая, пришел к жене, рассказал ей все.

— Зачем ты плачешь? — спросила жена. — Пойдешь отсюда, дойдешь до дальнего болота. Посреди него будут стоять семь лиственниц, на вершине одной лиственницы свили круглое гнездо птицы Пуруш, — сказала она. Потом приготовила еду, и богатырь Мака уехал.

Доехал он до болота. Посредине него стояли семь лиственниц. На одной из них висело круглое гнездо птицы Пуруш, под семью лиственницами лежало озеро. Из этого озера к деревьям ползла семиголовая змея, семь раз обвиваясь вокруг ствола.

Богатырь Мака уперся ногами в ямку, сел на кочку. Перед рассветом поднялся туман, на небе сверкнула молния. Выстрелил Мака-Маатыр во все семь голов змеи и полез на вершину лиственницы. Долез он до гнезда, а там оказались птенцы птицы Пуруш.

— Э-э, дети, был ли это ваш пожиратель или ваш хранитель, но я его застрелил, — сказал богатырь.

— Разве это был наш хранитель? Это был пожиратель, который хотел съесть нас. Мать и отец только что улетели на охоту, плача-рыдая, говорили, что они своих птенцов, как только те подрастают; теряют; — так рассказали малютки.

Тут подул сильный-сильный ветер и пошел мелкий-мелкий снег.

— Это слезы из глаз отца бегут, — сказали птенцы. — Сейчас вернется и съест тебя, — так сказав, они спрятали Мака-Маатыра в гнезде.

Отец прилетел. В когтях одной лапы принес одного марала, в когтях другой лапы — еще одного марала.

— Пух-пух, куда не ступала нога человека, какой человек пришел, где не было духа чужого, чей чужой дух появился? — зафыркал он и стал все раскидывать туда-сюда.

— Э-э, отец, пришел человек, сделавший нам добро. Он пристрелил семиглавую змею, посмотри, — сказали птенцы.

Посмотрел отец: тело семиглавой змеи превратилось в гору, а кровь превратилась в озеро.

— Куда ушел человек, сделавший нам добро? — спросил он.

— Чтобы ты его не съел, мы спрятали его под гнездо, — ответили дети. — Пусть он там сидит, не то прилетит обозленная наша мать и съест человека.

Тут подул сильный-сильный ветер, высокие деревья с корнями свалились, у низеньких деревьев верхушки сломались, и пошел очень сильный дождь.

— Слезы из глаз матери льются, — сказали дети.

— Пух-пух, куда не ступала нога человека, какой человек пришел, где не было духа чужого, чей чужой дух появился? — спросила мать.

Отец ей крикнул:

— Спускайся, жена, дети живы!

Жена в когтях одной лапы держала маралуху, в когтях другой лапы еще одну маралуху принесла.

— Все равно пахнет чужим, — сказала она.

— Пришел человек, сделавший добро нам, — рассказал муж. — Чтобы мы его не съели, дети спрятали его под гнездо.

— Вытащите этого человека, — сказали родители.

Дети вытащили Мака-Маатыра.

— Откуда ты пришел, человек, куда идешь, человек? По каким делам ты пришел, человек? — спросили птицы.

— Пущенная стрела камня не минует, посланный человек от бия не вернется, дело не сделав. Каан мой, Улуг-Пий, попросил меня принести перья птицы Пуруш, поэтому пришел, — сказал он.

— Ну, жена, ты выдерни два пера и отдай. Человек нам добро сделал. Дети окрепли, теперь мы все вместе будем охотиться, — сказал отец.

Птица-мать выдернула два больших пера и отдала. Мака-Маатыр, навьючив их на коня, поехал. Хотя и далеко было до далекой земли, но приехал в поместье каана. Сбросив перья у дома, богатырь так сказал:

— Что ты хотел сделать из них, пусть делают тебе два твоих хороших зятя, — и ушел.

Но оба зятя ничего не смогли с перьями сделать.

Мало ли, много ли времени прошло, они опять на богатыря наговаривают:

— Твой младший зятек хвалился, что принесет зубы росомахи, живущей в слиянии семи рек, чтобы сделать котел.

Опять позвал господин Мака-Маатыра.

— Не ты ли говорил, что принесешь зубы росомахи, живущей у слияния семи рек, чтобы сделать котел? — так спросил Улуг-Пий.

— Ни о какой росомахе я не слышал и не говорил, что принесу, — ответил Мака-Маатыр.

— Если пойдешь — иди, а не пойдешь — отрублю голову, положу вместо икр, отрублю ноги, положу вместо головы, — сказал Улуг-Пий.

Мака, плача-рыдая, поплелся домой.

— Зачем он звал? — спросила жена.

— У слияния семи рек есть росомаха, Улуг-Пий велел, чтобы я принес ее зубы и сделал котел, — пожаловался Мака-Маатыр.

— Зачем из-за этого плачешь? Поедешь днем, у слияния семи рек будут стоять семь лиственниц. Под этими семью лиственницами будет спать росомаха. Один рог у ней в землю воткнут, другой рог к небу поднят. Если схватишь за оба рога, то наверняка возьмешь зуб, — так сказала жена. Потом приготовила припасы, и Мака-Маатыр уехал.

Долго-долго ехал, хоть и далеко было до дальней земли, но все же доехал. Прибыл как раз в полдень. Под семью лиственницами спала росомаха. Один рог в землю воткнула, другой рог к небу протянула.

Мака-Маатыр вцепился сразу в два рога. Росомаха вскочила. Бежала-бежала, пробежала всю небесную ширь под девятью облаками, не смогла сбросить богатыря.

Спустилась, один рог воткнула в землю и говорит: