Рыжий рыцарь

— Мама, мне страшно. Давай я лучше просто женюсь на принцессе. Неужели ты не можешь подкупить нужных людей?

— Да если бы я могла, то давно бы подкупила! — рассердилась Харибда. — Так что придется тебе, мой сладенький, немножко потерпеть.

— А если что-то пойдет не так?

— На этот случай у меня есть запасной план. Кин Вандал Коршун поможет привести его в исполнение. Но до этого, я уверена, дело не дойдет. Ты принесешь Талисман в Альденбург и женишься на принцессе, а еще немного погодя Алькорта осиротеет. Я позабочусь о том, чтобы добрый король Иаран Десятый скоропостижно скончался, оставив свой народ в глубокой печали.

— А дальше? — Гнусомунд слушал свою матушку так внимательно, будто изо рта ее сыпались не слова, а золотые данрины.

— Дальше мы обвиним принцессу в смерти короля, и ты заточишь ее в башню. Поверь, для принцессы нет места страшнее. Она будет томиться там одна, вдали от всех, и очень быстро зачахнет, как срезанный цветок. А ты станешь королем Гнусомундом Первым. Вся Амбиния будет твоей. Каждый золотой рудник, каждый купеческий кошелек, каждый драгоценный камень. Ты сможешь обложить людей налогами, объявить войну соседям и даже проникнуть в величайшие тайны магии, которые откроют тебе путь к новым богатствам. Ты сможешь безнаказанно разделаться со всеми своими врагами. С каждым, кто посмеет ослушаться тебя, кто не проявит должного почтения или же не захочет делиться с тобой своим имуществом. Одно твое слово, один взмах руки — и вот он уже в Хельмхорте или же на плахе.

— О да, — жадно пробормотал Гнусомунд, — когда я стану королем, я стольким людям поотрубаю головы.

— Ты будешь прекрасным королем! — с гордостью сказала Харибда.

— Матушка, раз наши сквары будут нападать на рыцарей, то прикажи им убить Рыцаря Бедных. Он дерзил мне.

Тристан похолодел.

— Непременно. У черни не должно быть заступников. С этим Рыцарем Бедных смерды, чего доброго, поднимут восстание. Рыцарь Бедных умрет. А ты, когда станешь королем, вешай всякого, кто посмеет заикнуться о Заступнике. И вот еще что: завтра наш казначей выдаст тебе два мешка золота. Эти деньги, все до последнего данрина, ты раздашь народу перед началом Турнира.

— Что?! — заорал Гнусомунд. — Тратить деньги на тупой городской сброд?!

— Не вопи, — отрезала Харибда. — Ты забыл, что сказал Хилон? Чтобы заполучить Талисман, нужно проявить щедрость и доброту сердца.

— Мама, что за бред, я не отдам этим голодранцам ни единого медяка.

— Еще как отдашь. — Харибда сурово скрестила руки на груди. — Все эти щедрые дураки так делают. А мы должны показать Талисману, что ты милостивый и щедрый человек, чтобы он открылся тебе, когда ты придешь в пещеру.

— Глупость какая-то, — обреченно пробормотал Гнусомунд. — Два мешка золота! Взять и выбросить мантикоре под хвост.

— Крошка мой, — Харибда снова начала сюсюкать, — ты же знаешь, просто так я не отдам и комка грязи. Это называется политика. Будь ласков и покорен, любезен и дружелюбен до тех пор, пока не наденешь корону Вальсангов. Уверяю тебя, ты быстро забудешь о двух мешках золота, когда завладеешь королевской сокровищницей.

Гнусомунд захихикал, что заставило Харибду улыбнуться.

— Торжественная церемония объявляется открытой, — возвестил откуда-то из глубины зала голос церемониймейстера. — Прошу всех рыцарей выстроиться у трона.

Гости поспешили вернуться в центр зала. Королевские слуги уже убрали столы, расчистив место для бала. В дальнем углу расположились невесть откуда взявшиеся музыканты. Рыцари выстроились в очередь к трону. Тристан не без труда отыскал свое место между свирепым Глуншулом и розовощеким Розе-Муром. Он сильно волновался из-за предстоящего разговора с принцессой и услышанной беседы Харибды и Гнусомунда. Надо, наверное, принять какие-то меры. Вот только какие?

Алькорта стояла возле трона и вежливо улыбалась.

Первым к принцессе подошел Гнусомунд. Ядовитая ухмылка так и не исчезла с его лица. Тристан заметил, что общение с нолусом не доставляло принцессе ни малейшего удовольствия. Гнусомунд расточал какие-то льстивые слова, но Алькорта смотрела на него почти брезгливо, хотя и старалась изо всех сил это скрыть. Затем настала очередь Тафгая. Он, похоже, пришелся Алькорте по сердцу. Тристан не без огорчения отметил, что принцесса улыбалась Великому Вояке и даже смеялась над его глупыми шутками.

— Представляете, ваше высочество, однажды я голыми руками удавил степного тролля! — Тафгай громко расхохотался.

Принцесса слушала его с живым интересом. Тафгай не упустил возможности похвастаться своими рельефными мускулами, что вызвало у принцессы настоящий восторг. И все же, когда Тафгай закончил петь себе дифирамбы, Алькорта не одарила его знаком. Она снова улыбнулась и наклонила голову, давая понять, что разговор окончен. Великий Вояка что-то самодовольно хрюкнул и удалился.

— Теперь она точно моя, — пробормотал он, проходя мимо Тристана.