Рыжий

Утром как всегда рано проснулся, не торопясь побрился, причесался и вышел на озарённую солнцем улицу. Приближалась осень. Природа, словно приготовив­шись к холоду, будто оцепенела. Ни ветра, ни шороха. Он зашёл в «Яичное», зака­зал яичницу с салом и сок. С утра решил не пить. Несколько «желающих» вошли и тут же принялись за привычное дело. Их вид и то, как они все это проделывали, ещё больше отогнали мысли об опохмелке. Рыжий аккуратненько собрал остат­ками хлеба желток, пролившийся на тарелку, и жадно запив соком, отправился прогуляться. Надо было согнать «синдромчик». Город оживал. Люди неслись на работу и по каким-то своим собственным делам.

«Почему они так боятся опоздать на свою работу, что лезут друг на друга, чуть ли не до драки, оскорбляют, нервничают, портят себе настроение?» Рыжий подо­шёл к телефону- автомату.

— Алло, здравствуйте, мне нужен. Спасибо, жду... Привет, Валера. Как жи­туха? — начал он издалека. — Надо бы встретиться, переговорить. Жду в обед. Договорились!

Рыжий забежал в магазин, прихватил две бутылки водки, банку салата. В ма­стерской со вчерашнего вечера оставалась принесенная Ритой закуска.

Развернул прокладку портрета. Начал осторожно поправлять. Сегодня, как ни странно, стало что-то проявляться. Разложив все фотографии Риты, он увлёкся так, что не заметил, как прошло четыре часа. «Очень сильно помогло то, что я увидел её. Вот где она фальшивит. Ну, это возможно, фотограф виноват. Ага. Вот так. Ну, вот совсем другое дело». Рыжий был в азарте. Характер Риты всё больше и больше проявлялся в глине.

Раздался стук в дверь.

— Валера, заходи! — крикнул Рыжий и пошёл мыть руки.

— Привет творческим работникам! — в дверях стоял высокий стройный муж­чина в костюме, лет сорока пяти, с ранней сединой на висках.

— Ну что, товарищ майор?

— Да всё нормально. Только что из Гродно, там местные не справляются. Нас бросили. Да и тут накопилось.

— Так что, преступность растёт? А оклад вам подняли?

— Да что оклад? Крутишься, как чёрт. — Валера присел к столу. — Ну а ты как, творишь?

— Ты как, примешь или?... — вопросительно взглянул на гостя Рыжий.

— А ладно, давай, наливай, сегодня уже не пойду. Из командировки всё-таки.

Они выпили, закусили. Рыжий начал:

— Послушай, Валера. Тут одна знакомая моя, ну, в общем, появилась у меня пассия... Так вот, её очень хороший друг — бизнесмен. А на него «наезжают».

—А ну их к чёрту! Надоели их разборки. Тут с простыми людьми хлопот хва­тает, а эти с жиру бесятся. — Валера налёг на закуску, не пропуская ничего лежа­щего на столе.

— А что если нормальный, честный мужик?

— Не бывает, — оборвал Валера Рыжего, и тот понял, что бесполезно объ­яснять.

— Послушай, а если мне понадобится твоя помощь? — спросил Рыжий, сде­лав упор на слове «мне».

— Ты же знаешь, — улыбнулся Валера — давай, наливай. Эх, Серёга, помнишь, студентами были. Хе, да сколько лет-то уже прошло. Да, были времена... — Вале­ра выпил, закусил. — А вот уже и со второй женой не уживаюсь. На днях пришёл с дежурства, а она на меня. Ну, я и врезал, да так, что полчаса лежала, водой отливал, думал, хана. Знаешь, с кем приходится дела иметь? Особенно ваш брат ядовит. Работяга, он что — врезал, повалился. А этот — ему поговорить хочется. И с кем? С нами, ментами. Ха-ха-ха! — Валера засмеялся. Рыжий улыбнулся и вспомнил его студентом университета. Как интеллигентен он был. В «кинга» играли ночами. Пили болгарские вина. «Да, ломает людей жизнь, ломает».

— Ну ладно, Серёга, пошёл я. Вот по последней — и пошёл. Пора. Выспаться надо. Завтра начальству докладываться. Ну, давай. — Валера выпил почти пол­ный стакан водки, услужливо налитый Рыжим. Сергей печально смотрел на чело­века, с которым когда-то в молодости слушал битлов и влюблялся в девчонок, и думал: что же жизнь делает с людьми, и жизнь ли?

Валера ушёл. Рыжий присел. Налил. Выпил. Подошёл к портрету. В голове за­кружилось. Он был доволен, что уже получается. Хоть что-то получается.

«Сбегаю-ка я на выставку, гляну», — подумал Рыжий и вышел из мастерской. На днях открылась государственная выставка. Участвовали практически все его товарищи, и он в том числе. — «Пройдусь, собью хмель».