Рыжик

Он поднял голову и увидал на краю обрыва Ваську Дулю, одного из своих уличных приятелей.

— Мы тебя ждем: на баштаны идти надо… Слышишь, Санька? — кричал с обрыва Васька.

— Никуда я не пойду… — тихо пробормотал Рыжик и отвернулся от него.

«Выпороли!» — решил про себя Васька и убежал.

Долго сидел Рыжик на берегу и все думал об одном и том же. Наконец в полдень он поднялся на обрыв и пошел вдоль Береговой улицы. Возле хаты крестной он остановился. Как раз в ту минуту Агафья-портниха вышла зачем-то из дому и увидала Рыжика. Она сразу заметила, что с ее крестником произошло что-то неладное.

— Ты что это сегодня такой тихий? — спросила Агафья ласковым голосом.

— Мама крестная, — обратился к ней Рыжик, подняв на нее свои заплаканные глаза, — скажите мне по правде: мой отец и мама — мне не родные?

В голосе Саньки послышались слезы.

— Кто это тебе сказал? — встрепенулась Агафья.

— Я слышал, папа и мама разговаривали… Меня хотят отдать к отцу крестному сапоги шить. Я чужой им… Мама крестная, скажите, чей я?.. У меня нет родной мамы?.. Я сирота, как Дуня?..

При последнем вопросе голос у мальчика прервался, и он громко, судорожно зарыдал.

— Нехорошо плакать, — утешала мальчика Агафья. — Ты ведь умный мальчик… Ну, брось, перестань!.. И о чем тут плакать?..

— Они мне не родные… — всхлипывая, протянул Санька.

— Ну так что же, что не родные? Но они же любят тебя.

— Нет, не любят! — выкрикнул Рыжик. — Они Верку любят… Меня крестному хотят отдать… Я ничей… Я чужой…

— Полно тебе! У родных матерей дети лучше не живут… А могла ли бы еще твоя мать прокормить тебя?

— Какая мать? — уставился на Агафью Рыжик.

— Твоя.

— А где она?

Рыжик моментально перестал плакать и весь оживился. Агафья спохватилась было, что сказала лишнее, но уже было поздно. Санька осыпал ее вопросами и настойчиво требовал на них ответа. Агафья скрепя сердце в немногих словах рассказала ему, как десять лет тому назад Аксинья случайно нашла возле сарая умирающую женщину, никому не известную, как эта женщина умерла, и как она, Агафья, крохотного ребенка ее накормила грудью, и как, наконец, Зазули взяли его к себе на воспитание.

Трудно передать, какое сильное впечатление произвел рассказ Агафьи на Рыжика. Пока она говорила, он слушал ее с напряженным вниманием, а когда она кончила, он закидал ее вопросами. Ему хотелось знать: какая была его мать? какой он сам был тогда? где именно она умерла и где ее похоронили?

Удовлетворив свое любопытство, Рыжик со всех ног бросился домой. В хату он даже не заглянул, а подбежал к сараю и внимательно стал осматривать тот самый клочок земли, на котором, по его мнению, умерла его родная мать. Долго стоял он молча, потом опустился на колени и прошептал: «Мама… моя милая мама, родная мама…» И поцеловал землю. Затем он вошел в сарай, забился в самый дальний угол и беспрепятственно предался там своему горю.

Усталый, измученный и голодный, Рыжик долго плакал, вызывая в своем воображении образ родной, но — увы! — неизвестной матери, и наконец заснул рядом со своим верным другом Мойпесом.

VIII Бегство

Прошло две недели. Рыжик постепенно стал забывать о своем горе. По-прежнему стал он сходиться с приятелями, по-прежнему стал бегать по улицам и забираться в чужие сады. О своем происхождении он никому ничего не говорил, и товарищи его оставались в полном неведении. Единственно, перед кем Рыжик излил свою душу, — это перед Дуней. К ней он отправился на другой день после разговора с крестной матерью и рассказал девочке о своем несчастье.

— Теперь и я сирота… — плача говорил он, стоя перед Дуней.

Девочка смотрела на своего покровителя со страхом и удивлением. Во-первых, она никогда не видала Рыжика плачущим, а во-вторых, она никак не могла понять, почему его отец и мать ему не родные.

— Ты, Дуня, смотри никому не говори, а то мальчишки как узнают, дразнить начнут… — сказал Рыжик и ушел домой.

С тех пор Дуня его долго не видала.

А Рыжик, проплакав два дня, почувствовал себя лучше и, незаметно для самого себя, становился прежним сорванцом. Опять было начались беспрерывные купанья в речке, беганье по улицам с Мойпесом и многочисленной оравой мальчишек, опять было начались кражи фруктов из чужих садов, как вдруг в один прекрасный день с Рыжиком случилось новое несчастье.