Ржавая Хонда (сборник)

– Почему-то нет ощущения, что вы рады меня видеть, – спокойно сказал бес. – Меня зовут Алексей, я из службы спасения, мне нужно поговорить с вашими людьми.

Многое из сказанного казалось тёмным и загадочным, но то, что бес пришёл за людьми, и без его признания было ясно.

– Меня не волнуют твои ощущения, бес, – процедил Борка, предусмотрительно останавливаясь в нескольких шагах. – Меня зовут Борка, а с нашими людьми ты поговоришь обязательно…

* * *

Когда они пришли в экипаж, в актовом зале уже собралась приличная толпа. Их ждали.

– У меня есть возможность вытащить вас отсюда, – обратился к людям бес Алексей, взобравшись на подиум. – Для этого мы с вами перейдём к распределительным щитам генераторного отсека. Там я подключу к источнику питания транслятор…

Он подозвал к себе Чёрного. Тот с готовностью подбежал, и спина его распахнулась, как створки мусоропровода. Все ахнули: из спины беса Алексей достал сверкающую огромную чашу и высоко поднял её над головой:

– Это транслятор! Ему не нужна наружная антенна…

Борка стоял рядом, всё ещё пребывая в растерянности.

Основная концепция, которую ему внушали с детства, покоилась на абсолютной уверенности, что бесы стремятся к холодильнику, чтобы нарушить циркуляцию и тем самым зажарить экипаж. Но бесы БЫЛИ в холодильнике. И даже нарушали циркуляцию. А теперь вот стоят. И куда-то зовут…

Между тем толпа веселилась вовсю. Одни недоумевали: почему Борка медлит – молотком по голове – и на удобрения. Другие, наоборот, радовались празднику: молодцы, пограничники, вот это развлечение! А то чуть что – сразу молотком по голове: «этак скоро всех бесов изведём…».

Алексей, конечно же, слышал их. Но понимал ли, о чём идёт речь, было неясно. По крайней мере он никак не реагировал на едкие замечания глумившейся над ним толпы.

– Вы, наверное, даже не знаете, что произошло? – сделал бес странный вывод. – Ваша станция попала в зону гравитационной турбулентности и опустилась в верхнюю кромку хромосферы Солнца. Ваш пассажирский передатчик вышел из строя, поскольку сгорели все наружные антенны. Нам всем повезло, что нуль-связь по хладоагенту уцелела. Никакого другого контакта с вами нет! Прямая стыковка невозможна – по поверхности станции ходят приливные волны из расплавленного металла. Но мы не теряли надежды до вас добраться и спасти. Об этом вы, конечно, знаете. Но я не вижу наших добровольцев, которые отправились к вам с вестью из Большого мира…

– О чём он говорит, Бо? – возвысился над общим гомоном визгливый голос старика Слота. – Что ещё за связь? Мы ничего не понимаем! Или пусть яснее выражается, или ты переводи…

Алексей умолк и перевёл взгляд с толпы на Борку.

– Он говорит, что есть иной мир. И бесы, которых мы отправляем на удобрения, – всего лишь вестники из этого мира.

Алексей вздрогнул, но промолчал.

– А где этот мир? – не унимался Слот.

Борка вопросительно глянул на Алексея.

– Там, снаружи, – бес неопределённо махнул рукой куда-то в потолок. – Там жизнь, Солнце, небо, звёзды… Большой мир, где все любят друг друга…

– Чушь, – закричал кто-то из толпы. – Он говорил, что наш мир – в огне из-за близости к Солнцу. Теперь утверждает, что его мир – это мир Солнца, где все любят друг друга. Чему верить?

– Да что с ним разговаривать? Где эти бездельники Григ с Кушной? Прекратить безобразие!

– Нет никакого противоречия, – заволновался Алексей. – Всё зависит от расстояния. Хорошо, когда в меру. Далеко от Солнца – холодно, близко – жарко. У вас нестационарная орбита. Через двадцать лет станция упадёт на Солнце. Вы сгорите…

– Бо! – вновь закричал Слот. – Мы опять ничего не понимаем!

– Бес полагает, что через двадцать лет наступит конец света. Сгорим к чёртовой матери. И ещё он говорит, что много – не всегда хорошо…

– Это он о еде или о бабах? – Толпа загоготала.

– Я тоже ничего не понимаю, – каким-то надрывным шёпотом сказал Алексей. И сразу стало тихо. – Я пришёл сказать, что там, в Большом мире, о вас не забыли. Миллионы людей тратили свои жизни, чтобы найти способ, как вас отсюда вызволить. Способ найден, вот он, – он вновь поднял над головой чашу. – Не уверен, что вы мне симпатичны. Не уверен, что вам тут плохо. Но я даже не доброволец – всего лишь наёмник-исполнитель. Это ваши вестники – герои. Они точно знали, что не смогут вернуться. Но всё-таки шли к вам, с билетом в один конец. Моей главной задачей было разведать обстановку, вернуться и доложить. По возможности, кого-нибудь вытащить; по возможности, вытащить отсюда всех. Если вы тут так прижились, что уходить не собираетесь, позвольте спасти хотя бы женщин и детей…

– А-а! – заволновалась толпа.

– Я же говорил! – ликующе завопил Слот. – Им нужны наши женщины и дети!

– А-а! – Толпа качнулась к помосту, Алексей сделал шаг назад.

Борка понял, что нужно вмешаться:

– Да не орите вы, олухи. Лекарь он. Руками лечит…

– Лекарь? – выдохнула толпа.

Слот, по-видимому самый проворный из самых немощных, тут же оказался на подиуме:

– Глянь, бес, что с рукой делается…