Ржавчина. Пыль дорог

«Разумеется, мир должен прийти в равновесие, но для этого ему нужна кровь Иного народа. Может, достаточно просто восстановить костяной мост, но что, если волшебная страна отрезана от нас навсегда? И тут стоит вспомнить легенды об ахан, полукровках. Мужчины и женщины Иного народа охотно вступали в связь с людьми, щедро оставляя в мире свою волшебную кровь. Истории некоторых великих героев начинаются с того, что их подкидывали к дому отцов с наказом беречь дитя, появившееся после бурного романа человеческого парня с таинственной незнакомкой».

Против воли я улыбнулась. Если молодая крестьянка, внезапно обнаружившая, что беременна, представляется довольно легко – спасибо прочитанным в детстве историческим романам, – то парень, как-то поутру нашедший корзинку с младенцем и обязательной запиской (интересно, а если молодой папаша читать не умеет?) наверняка являл собой достаточно забавное зрелище. Хотя зря я ерничаю, помнится, один юный лорд ухитрился на женщине Иного народа жениться. Потом она покинула его и вернулась в свой мир – бывшим богам было тяжело жить среди людей. И молодому дворянину осталось только тосковать по ушедшей возлюбленной и воспитывать троих детей. Жена вернулась незадолго до его смерти и увела лорда с собой в Иной мир – связь с людьми далеко не всегда была для нестареющих прекрасных существ легкой интрижкой.

Странно, но собственных детей Иной народ не забирал на воспитание почти никогда.

«И есть в этих легендах одна оговорка: ахан может заменить своего прародителя. Так, сын Фэйлиана вышел на битву в его доспехах – и битва была выиграна.

Так может, потомки Иного народа живут среди нас, чтобы в решающий момент занять места прародителей и уравновесить мир? Живут – и сами пока не знают о своем предназначении…»

Нет, профессор. Костяной мост не восстановить. Он рухнул за нашими спинами, навсегда отрезая изуродованную волшебную страну от нашего мира, – и, честно говоря, я только рада этому. Это место слишком искажено, и живым ему уже не стать. А в нас куда больше человеческого, чем кажется вам. Люди мы… Сколько можно доказывать, что мы люди? Но взгляд против воли скользнул по последним строчкам письма.

«И, как знать, может, согласие ахан миру вовсе не требуется. Ведь никто не спрашивает, согласны ли виды эволюционировать».

– Профессор, вы точно сошли с ума, – пробормотала я. Хотелось скомкать письмо и выбросить, пока его не увидел Дэй. Или просто – посмеяться вдвоем, написать вежливый и ни к чему не обязывающий ответ, после чего забыть исписанные четким профессорским почерком листы в одной из книг.

Но я была чистильщиком, а мы не разбрасываемся историями. Мы перебираем их как четки или кусочки мозаики, пока они не займут предназначенное только им место в мире. Значит, и эта до поры до времени ляжет в карман – как последняя граната, которую берегут на двоих, для себя и последнего врага. И, как последнюю гранату, ее не хочется пускать в ход.

– Что это? – вошедший в комнату Дэй подобрал отброшенное на другой край кровати письмо. – Плохие новости?

– Скорее, странные. Даже для нас.

Дэй