Ржавчина. Пыль дорог

– И вы хотите сказать, что чистильщики – кто-то вроде ахан? – я качаю головой. – Не сходится. Во-первых, далеко не все из нас встретили катастрофу юными.

Так что пункт «рожденные незадолго до страшных со бытий» не проходит. А в изменении мира, пожалуй, есть доля истины. Но, думаю, волшебной крови для этого было бы маловато. Нужно, скорее, понимание того, что вещи иногда не такие, какими кажутся. И желание что-то исправить.

Когда мы выходим от профессора, у нас еще остается время до получения груза.

– Может, поедим нормально? – предлагает Дэй. – Чай – это, конечно, хорошо, но хотелось бы чего-то посущественнее.

– Ну, пошли, – перед уходом я пообещала Гаэнару, что буду отсылать ему любую информацию, связанную с волками, и теперь прикидываю, с кем из наших будет лучше поговорить. Здравствуйте, подзабытые со школы дневники наблюдений, сравнительные таблицы и прочий аналитический материал.

Дэй лезет в карман за карточками на питание.

Столовую мы находим ближе к центру, в помещении бывшего бара. Вывеска с наполовину разбитыми, наполовину сгоревшими лампами все еще украшает фасад здания. Дэй вдруг оглядывается через плечо.

– Подожди меня внутри. Я сейчас.

Аэй

Говорят, когда-то в этом парке в центре Столицы назначали свидания влюбленные. Большой стенд в центре тоже был поставлен для них. Раньше там оставляли открытки с признаниями и договаривались о встрече. Теперь – писали записки для потерянных друзей, родных, сослуживцев. Когда не помогали хаотично вывезенные архивы, люди шли сюда, храня хрупкую надежду, что близкий человек жив, что однажды его занесет в Столицу.

Я вытащил из нагрудного кармана лист с фамилиями («Едешь? Посмотри, не искал ли кто меня, у тебя рука счастливая») и прошелся вдоль стенда, вчитываясь в записки.

Странички блокнотов разных форматов, оборотные стороны старых документов, листы ученических тетрадей…

Взгляд зацепился за знакомую фамилию. Один из наших бойцов. Перечитал – ошибки нет. А почерк-то женский… Я открепил бумажку и спрятал в карман. Главное, чтоб мужик с ума от счастья не сошел. Этот клочок по нынешним временам – дороже золота. Всего записок для народа с нашей Базы оказалось три. Теперь всю дорогу буду судорожно хвататься за карман – не дай боги потерять. Три записки – это даже не щедрый улов. Это сокровище.

Я задумался. Оторвал нижний край листа со списком, вытащил обломок карандаша.

«Ищу капитана Эстерфа Райнена, кавалера Ордена Светлого Пламени…»

Что еще написать? Друг? Нахальство. Сын? Просто сволочизм. Жена ушла от Эстерфа Райнена, забрав ребенка, – во всяком случае, так говорили в части. Не стоит давать человеку фальшивую надежду.

Подписаться старым именем? В детстве я шипел, как рассерженный кот, стоило кому-то кроме родителей и учителей так меня назвать, так что не факт, что его кто-то запомнил. Кем я прихожусь человеку, который учил меня стрелять и драться, и чью фамилию я присвоил?

Ладно. Хватит ежей против шерсти гладить.

«Ищу капитана Эстерфа Райнена. Дэй»

И номер базы – нынешняя замена почтового адреса.

Вспомнит – так вспомнит.

Рин

– Оу. А что такая девушка делает здесь одна? – чужая ладонь нахально ложится мне на плечо.

– Определенно ждет не вас, – я стряхиваю ее и оборачиваюсь. Мужчина не пьян – алкоголь выдают по карточкам, и запьянеть от такой дозы нереально, так что это обычная распущенность. Дома бы такого просто не произошло: там слово «нет» понимают куда лучше. Может, дело в том, что в непосредственной близости от неисследованных территорий многие женщины и девушки привыкли работать и сражаться наравне с мужчинами – и от хрупкой вроде бы девчонки можно получить по физиономии. Может, там у людей в голове прочнее засели законы первых лет Ржавчины, обещающие за насилие, разбой и убийство одно наказание – расстрел на месте.

– Да ну? – приставучий тип сделал попытку меня обнять, я отстранилась.

– Не надо этого делать.

– Красавица, ну что ж ты такая злая?

Столовая почти пуста, только у входа сидит пожилая женщина в потертом деловом костюме, допивает чай и просматривает какие-то документы. Даже парень за стойкой ушел куда-то в сторону служебных помещений. Идиотская ситуация. Девица с пистолетом не может урезонить приставшего нахала. Будь на моей камуфляжке хоть какие-то знаки различия – навязчивого кавалера как ветром бы сдуло. Но выгоревшую черную повязку на рукаве замечают не все. А форма… Мало ли кто ее носит? Да и личное оружие многим разрешено. Не стрелять же, в самом деле. Пощечину отвесить? Или припугнуть?

– Думаю, вам не нужны проблемы с патрулем. Может, разойдемся тихо и мирно?

Мужик широко улыбается.

– Да не вопрос, ясно, что у нас все полюбовно будет.

Он идиот?!

– Эй, отвали от моей девушки, – вернувшийся Дэй как раз расслышал последнюю фразу. Мужик повернулся к новому источнику звука в комнате. Недоверчиво уставился Дэю в лицо.

– Твоя… Кто? Девушка? Ты что, трахаешь свою сестру?!

Точно идиот.