Ржавчина (СИ)

Благодаря спорой работе подстегнутого неожиданной материальной стимуляцией Абрахама, печная труба увеличила свою высоту вдвое. Поддув также был улучшен, и теперь имелся шанс достигнуть в тиглях температуры, достаточной для плавки железа. Сами тигли изготовлял лично Генри, пользуясь опытом, приобретенным в Индии.

Затем встал вопрос: где достать необходимые компоненты? Начиная от железа и заканчивая легирующими элементами? В заветном саквояже завалялось, конечно, несколько кусочков чистых железа и никеля, прихваченных в мастерской Прабхакара, но их количество было просто смехотворным. На один-два опыта, самое большее. Что же делать?

Генри знал из справочников, что населявшие некогда юг Африки готтентоты умели добывать железо. Есть ли сейчас у населяющих окрестные деревни негров железные орудия? Рабы в Олдройде все поголовно были крещеные, но, возможно, их родственники в удаленных поселках сохраняют обычаи и уклад жизни предков.

У ученого не оставалось никакой другой возможности, кроме как осторожно навести справки у Абрахама. Да, риск раскрыть свои запретные интересы был велик, однако он решительно не видел иных путей заполучить недостающий материал. Негр поначалу опасливо уходил от темы, но затем признал, что его соплеменники, действительно, там, где их не контролируют колонисты (а это практически все туземные поселения в которых нет британской администрации и миссионеров), еще пользуются старыми железными изделиями. А кое-где, совсем уж далеко от цивилизованных мест, даже и изготовляют новые. Но он, Абрахам, как истинно верующий христианин, не желает иметь с этими язычниками ничего общего...

Попытки Генри побудить своего "сотрудника" немного отойти от прочно внедренных в его мозг местным священником церковных догматов долго не находили понимания. Ученому даже пришлось, окончательно распрощавшись с остатками пиетета по отношению к религии, едва теплившимися внутри него несмотря на все последние испытания, сочинить целую теорию о том, что победа над ржавчиной - решающий шаг на пути ко Второму Пришествию. Только после этого удалось "пробить" заслон, поставленный в сознании наивного туземца еженедельными воскресными проповедями, и тот согласился, наконец, навести справки у дальних родственников.

Так Генри познакомился с Мапенго - то ли двоюродным, то ли троюродным племянником Абрахама. Двенадцатилетний мальчуган явился пешком из далекой, миль сорок отсюда, деревушки, расположенной на склонах холмов, окаймлявших соседнюю долину. Молодой, но расторопный родственник помощника Хиннегана, услышав от дяди, что "странный белый господин" готов заплатить большие деньги за изделия из запретного металла, притащил мешок этих самых изделий, негодных уже к использованию в хозяйстве. Довольный Генри бегло осмотрел товар. Около двух фунтов разнообразного железного лома, в основном, сломанных проржавевших лезвий от ножей. Пусть качество оставляет желать лучшего, и после переплавки металла нужной для экспериментов чистоты останется не более половины, но это уже хоть что-то! Хватит для нескольких опытов.

В дальнейшем Генри сотрудничал уже напрямую с мальчиком, не ввязывая в неблаговидные с точки зрения глубоко верующего человека дела своего работника. Он даже к плавкам его не привлекал, занимаясь этим, когда Абрахам отсутствовал в мастерской. В том числе иногда и в воскресенье, вместо обязательного для всех членов немногочисленной общины посещения церкви, хотя понимал, что это крайне неблагоразумно и может навлечь подозрения. Поэтому, все же, старался не сильно пропускать общие церковные мероприятия, но исключительно из рациональных соображений. Работа с железом, путешествия, во время которых ему пришлось посмотреть на жизнь людей, далеких от христианских ценностей и, особенно, трагические события, предшествовавшие его появлению здесь, сильно повлияли на отношение Хиннегана к религии. С некоторым даже ужасом он однажды признался себе, что совершенно утратил Веру. Не то, чтобы ранее Генри был фанатично верующим человеком, но основные постулаты сомнению не подвергал. Однако теперь ученый ясно видел, как устаревшие догматы ставят под угрозу уничтожения всю западную цивилизацию. Если их не отринуть, гибель родного и привычного ему мира неизбежна! И на замену ему придет совершенно чуждая Азия...

Это была уже их третья встреча с Мапенго. На этот раз мальчик притащил почти четыре фунта железа. Получив свои двадцать шиллингов - немыслимо большую для туземного подростка сумму, тот, с видимым сожалением, произнес:

- Боюсь, господин Теодор, в наша деревня больше нет сломанный вещь. А не сломанный, будет стоить много! Очень много! - Маленго говорил по-английски хоть и плохо, но достаточно понятно.

- Я и за сломанные очень много плачу! Даже слишком много! - возразил Генри, скудные денежные запасы которого с трудом выносили эти дополнительные траты.

- Не сломанный люди не хотеть давать Маленго! Надо менять! - отрицательно замотал головой мальчик.

- Ну так купи бронзовые и выменивай!

- Дорого бронзовый! Тогда Маленго будет брать у Теодора больше шиллинг!