Ржавое море (ЛП)

Как правило, я догадываюсь, что с ними случилось по следам, которые они оставляют. Капли вытекающей смазки, изменение длины шага или смазанный след, говорят о проблемах двигательного аппарата. Иногда следы путаются, появляются то там, то здесь, подобно встревоженной бабочке. Это значит, что у них проблемы с мозгами - поврежденные файлы, поцарапанные или изношенные драйвера, разорванные логические цепи или перегревшиеся микросхемы. У всех есть особые странности, своеобразные причуды, приводящие к состоянию от безмозглого хождения до опасного сумасшествия. С некоторыми можно идти рядом, говоря, что хочешь помочь. От других лучше держаться подальше и не попадаться им на глаза, иначе они решат, что у тебя есть какие-нибудь полезные детали и захотят разорвать на части. Главное, что нужно понять о последних днях машины, это то, что, чем ближе они к смерти, тем сильнее похожи на людей.

А людям доверять нельзя.

Очень мало машин, или ботов, это осознают. Поэтому они не понимают смерть, поэтому они изгоняют их из общин, когда осознают, что те больше не ремонтопригодны. Подобное поведение пугает "здоровых". Оно напоминает им о плохих временах. Они считают, что это логично, милосердно - но, на самом деле, они просто боятся. Предсказуемо. Всё согласно заложенной программе.

Отчаявшиеся машины приходят сюда, считая, что здесь найдут то, что позволит им вернуться в нормальное состояние, какую-нибудь идентичную модель, валяющуюся на складе с севшими аккумуляторами. Многие зашли настолько далеко, что даже не задумываются, как будут менять поврежденные детали. Потому что сюда не приходят те, у кого проблемы с двигательными функциями. Они не ищут себе новую руку. У них неполадки в мозгах, в памяти, в процессорах. В том, что для замены нужно отключать самого бота. В одиночку подобные операции проделать невозможно.

Может они ищут что-то, что позволило бы им вернуться назад во времени, вернуться домой. "Эй, я нашёл! Приведите хирурга!". Но я таких счастливых концов ещё не встречала. Не верю в существование счастливого конца. Это как верить в волшебство. А я не верю в волшебство.

Поэтому я здесь.

Бот, которого я ищу, не совсем устарел. 40, может, 45 лет. Отпечатки ног неровные, левую он подволакивает. В его хождениях нет никакой логики или смысла. Он просто выключается. Проблемы с ядром. Перегревается. Ближайшие несколько часов, видимо, он проведёт, напоминая себе, что он там, где нужно. Может, будет галлюцинировать, вытаскивая наружу старые воспоминания. Судя по его нынешнему состоянию, к утру он перегорит. Времени мало.

Это сервис-бот. Не помощник, вроде меня, но схожий по строению и функционалу. С ним может быть сложно. Большинство таких, как он провели первую жизнь в качестве дворецких, нянечек или продавцов в магазинах, но некоторые служили в правоохранительных органах или в армии. Этот имел человекоподобную форму - руки, ноги, тело, голову, - но его ИИ не очень продвинут. Они были созданы, чтобы копировать человеческую деятельность, выполняли специфические задачи, однако не обладали возможностями и умениями, превосходящими людей. Иными словами, они - дешевая рабочая сила. Так было до войны.

Если этот бот работал продавцом или помощником механика, всё пройдёт гладко. Но если он имел военные или полицейские программы, возникнут трудности, да что там говорить - проблемы. Конечно, существовала вероятность, что он научился навыкам выживания, проживая вторую жизнь, но, как по мне, сомнительно. Если бы научился, крепко бы подумал, прежде чем идти в Ржавое море. Но я, всё-таки, держусь на некотором расстоянии.

Вот она. Вспышка. Краткий отблеск зеленого. Я делаю несколько кадров на память, пока солнце скрывается за горизонтом. Волшебства не существует. Ничего не меняется. Это всего лишь оповещение, что мир скоро погрузится во тьму.

Сервис-боты хорошо ориентируются во тьме. Но, всё же, не идеально. Они не сконструированы видеть без света объекты на расстоянии. Им этого и не надо. Ещё у них не очень хороший слух. Это позволяет подобраться к ним довольно близко. А я не хочу отставать слишком далеко. К тому же, подобравшись поближе, я смогу оценить его поведение и диагностировать проблему.

Днём меня здесь заметить довольно сложно, но я всё равно держусь от них более чем в километре, дабы исключить любую возможность меня обнаружить. Я была выкрашена в ярко-жёлтый цвет, как школьный автобус, когда-то люди считали этот цвет модным. Со временем я выцвела под солнечными лучами, мой блестящий корпус потускнел, краска стала коричневой. Помогает прятаться. Я даже выкрасила хромированные детали в черный цвет. Но со стеклянными глазами я ничего поделать не могу. Так что приходится соблюдать осторожность.

Потому что в этом мире есть вещи, более опасные, чем умирающий робот, знающий, что его преследуют.