Ржавые цветы

Вейн заизвивался, стараясь высвободиться, но девушка только сильнее надавила коленом на его грудь. Свободной рукой парень пытался смягчить удары о бетон, но ярость придала Тиге сил, и она продолжала что есть силы молотить его головой об пол.

— Зачем я взяла тебя с собой? Ты же совершенно бесполезна, — рыжеволосая женщина рыдала, сидя в углу заброшенной комнаты.

— Нет, мамочка, нет! Я хочу быть с тобой, не оставляй меня, мамочка, — девочка-подросток уткнулась лицом ей в колени. — Я справлюсь, мамочка, только не оставляй меня.

По лицу женщины катились слезы.

— Ты так же бесполезна, как и я, — едва слышно прошептала она. Девочка съежилась, вцепившись в колени матери.

— Я сильная, мамочка! Смотри, я даже не плачу! — она сжалась в тугой клубок, скрывая текущие по лицу слезы.

Женщина безучастно потрепала малышку по волосам.

— Не бесполезна, — шепотом сказала Тига.

Ее пальцы, до того остервенело сжимавшие волосы Говейна, разжались.

Девушка беззвучно плакала.

Вейн, зажмурившийся от града ударов, открыл глаза. В позе, удобной только для драки, Тига плакала над ним, закрыв лицо рукой. Кровь и слезы смешались с пылью и стекали по ее ладони. Парень впервые обратил внимание на то, насколько маленькой была ее ладошка, и в оцепенении наблюдал за тем, как по ней течет грязь.

— Я не бесполезна, — как зачарованная, тихо повторяла Тига. — Нет, не бесполезна, нет-нет…

Она медленно покачивалась, в такт своим рыданиям, грозя рано или поздно раздавить Вейну руку. Парень посмотрел на свои отбитые пальцы, и на его лице расплылась невеселая улыбка. Он снова ухватился за футболку Тиги и, на этот раз гораздо аккуратнее, дернул, повалив девушку на себя. Девушка всхлипнула и прижалась лицом к его груди.

— Мы похожи, — без интонации сказал Вейн. Потом вздохнул и искалеченной рукой прижал Тигу к себе. Та продолжала реветь, не в состоянии взять себя в руки.

Парень деликатно помолчал несколько минут, а потом достаточно сильно встряхнул девушку за плечо.

— Хватит уже, цветочек, блин. Слезай с меня.

— Да, извини, — Тига встала с колен и подала Вейну руку, помогая подняться с пола.

Паренек сделал пару шагов и опустился на свой спальник. Он поморщившись ощупал свой затылок и с легким недоумением посмотрел на кровавый след на ладони.

— Разбила-таки, — прокомментировал он. — И куртку измазала… Кошмар.

Тига понурившись стояла у стены. Платок, раньше служивший повязкой для вылазок наружу, был скатан в импровизированный тампон и прижат к разбитому носу.

Вейн вгляделся в несчастное лицо девушки и рассмеялся.

— Ну ты и истеричка, я тебе скажу, — он пошевелил разбитыми пальцами, проверяя, все ли целы. — Самомнение у тебя ого-го…

Его голос стал серьезным.

— Но все, что я сказал — правда. Смирись с этим. Дольше проживешь.

Девушка покачала головой.

— Нет. Я буду жить так, как считаю нужным. И лучше сдохну, как собака, чем буду существовать, как вещь, — серьезность речи была слегка подпорчена гундосым голосом, но даже не смотря на это в нем звенел металл.

Вейн усмехнулся.

— Здесь ломались и не такие, цветочек ты мой. Ломались с хрустом и через колено, и выбрасывались прочь. Почему это ты решила, что тебе все-таки удастся чего-то добиться?

— Потому, — хрипло сказала Тига, — что я верю в это.

Парень захотел расхохотаться, но, всмотревшись в ее сумасшедшие глаза, передумал.

— Как знаешь, — только и сказал он.

VII

Тига проснулась от того, что у нее ужасно зудел бок. Рана, полученная при первом столкновении с ребятами Бо, зарубцевалась, и теперь от нее отшелушивались тонкие пластинки засохшей крови. Девушка с остервенением содрала раздражающую корку и ощупала свежий шрам. Кожа по прежнему чесалась и кое-где из царапин, оставленных торопливыми пальцами, сочилась сукровица, но в целом рана зажила и больше не предоставляла опасности. Тига заправила футболку и уставилась в темноту рукотворной ночи. Эта возня прогнала остатки сна, и девушка оставила бесполезные попытки устроиться поудобнее. Она встала и бесшумно прошлась по каморке. В углу сном праведника спал Вейн.