Ржавый ангел

С вытаращенными глазами и выпрыгивающим из груди сердцем Алексей старался разобраться, кто его тянет. Поздние сумерки, а под днищем и вовсе темнота, мешали разобраться в шевелящейся, бормочущей массе. Подвывая, Алексей старался дотянуться до выпавшего из рук дробовика. От нахлынувшего ужаса он ощущал себя обернутым простыней, барахтающимся в чане с горячей водой. Вторая синюшная рука с вывернутым мизинцем, выползла из темноты, вцепилась в голень. Алексей взвыл, перевернулся на бок и свободной ногой попытался сбить захват. Он увидел в блеклом свете умирающего дня гладкую сферу с металлическим отливом, из-под которой на него смотрели вдавленные глубоко в глазницы блестящие бусины.

Алексей постарался попасть берцем по оскаленной роже. Нога с силой врезалась в каску, скользнула по гладким краям и ушла в пустоту.

– Гриф! – заорал Алексей, вскинув голову. Сталкер стоял на одном колене и методично отстреливал приближающихся зомбяков. Он не услышал и не обернулся. Алексей нащупала мыском ботинка щель между плитами и с силой оттолкнулся. Рывком дотянулся до дробовика. Трясущимися пальцами, передернул зарядный механизм и, не целясь, выстрелил куда-то вниз. От отдачи руки подлетели вверх, но оружия не выпустили. С опозданием Алексей вдруг испугался, что ранит себя. Обошлось. Боли он не почувствовал. Но и хватка мертвяка не ослабла. Алексей сел. Зомби подтянулся, раскрыл рот, намереваясь вцепиться ему в ботинок.

Ствол ходил ходуном, словно Алексея била лихорадка, глаза лезли на лоб. Он спустил курок. Дробь лязгнула по каске, резко, словно ударом доски, опустила голову нежити. Правая рука зомби получила часть заряда, растерзанная отлетела, как плеть. Тем не менее, мертвый контрактник упорствовал в своем намерении поживиться человечиной. И тут в голове у Алексея, словно переключился тумблер. Страх сменился злобой, переходящей в ярость. Он изменился в лице, сунул ствол прямо в мерзкую рожу и выстрелил. Башка брызнула кровавыми ошметками. Каска с железным дребезгом покатилась по бетонной плите.

Судорожными движениями, испытывая омерзение, Алексей правой ногой скреб по левой, отдирая от голени скрюченные пальцы.

– А-а-а-а, – то ли стон, то ли невнятное бормотание привлекли его внимание. Алексей вскинул голову и увидел мертвяка. Тот вышел из-за соседнего грузовика и шел нетвердым шагом к нему. В защитных очках, с длинными слипшимися волосами, с забинтованной шеей, в рваном плаще, босой на одну ногу, он держал перед собой двустволку, направляя ее на Алексея. Алексей испытал мгновенное удушье ужасом, окаменел от страха. Он, не моргая, смотрел на пляшущую черную восьмерку в трех метрах перед собой. Синюшный палец с сорванным ногтем нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. Алексей вздрогнул всем телом, словно в конвульсии, зажмурился, втянул голову в плечи. Выстрела не последовало. Алексей с надеждой приоткрыл правый глаз. Второй щелчок заставил его снова вздрогнуть. Мгновение он вникал в суть событий, а потом понял – он жив, рок ему только погрозил пальцем. Зомби нависал.

Алексей вспомнил, что держит в руках мощное оружие. Вскинул его, но от страха и жуткой спешки, слишком рано нажал на курок. С перебитой ногой зомби повалился вперед. Алексей выставил перед собой СПСА. Пластиковое цевье с силой вошло в «рогатку» между челюстями, с хрустом кроша и выбивая зубы. Мертвяк выронил двустволку и теперь цеплялся за Алексея, стараясь притянуть его к себе. И он выигрывал это противостояние.

Зомби крутанул головой, высвобождая челюсти и, задирая подбородок. Дробовик соскользнул по шее ему на грудь. Мертвец тянулся к лицу парня, щелкал зубами, пускал кровавые слюни, выкатывал безумные глаза, надсадные хрипы вырывались из его горла вместе с гниющим зловонием.

Короткий выстрел решил противостояние. Ударом ноги Гриф столкнул с Алексея обмякший труп.

– Не разлеживайся, – по-деловому сказал Гриф, убирая пистолет, – сейчас сюда всякой мрази набежит. Поднимайся и чухай за мной.

Каждое движение Алексею давалось с трудом. Все силы он положил на борьбу с ожившими мертвецами. Чувствовал себя так, словно разгрузил вагон с углем. Раскачиваясь, волоча за ремень дробовик, пьяной трусцой Алексей поспешил за сталкером. Они напоминали уважаемого джентльмена, прогуливающегося прохладным вечером с озябшим мопсом на поводке.

В густых сумерках поднялись на железнодорожную платформу, зачем-то построенную среди поля. Колея заросла, и ее не было видно. Длинная площадка с навесом для ожидающих выглядела среди диких трав сюрреалистично. Впрочем, как и многое в зоне. Ржавое ограждение покосилось, вывеска с названием станции отвалилась, остались только два длинных столба.

Путники зашли в помещение кассы, осмотрелись. Узкое зарешеченное окошко в правой стене, под потолком небольшой пролом – надо думать дымоход, посреди комнаты кострище, у левой стены столешница, приспособленная под лежак, несколько пустых банок из-под консервов, окурки, обертки и над всем этим запах мочи.