Ржев - краеугольный камень Восточного фронта (Ржевский кошмар глазами немцев)

Теперь, когда войска тронулись в путь, должно было выясниться, насколько точно и последовательно продуман план передвижения. Надо отдать должное: он работал как часовой механизм. Противник еще долго оставался в неведении о моменте отхода и значительно позднее него начал осторожное преследование. 2 марта тыльные отряды по частям должны были отражать атаки вражеских штурмовых групп, одна из которых насчитывала даже до 200 человек. Там, где раньше стояли 9 отделений, теперь было только 3. Но благодаря постоянному изменению позиции они удачно "симулировали" сильную оборону и своей хорошей стрельбой отбивали русских. 2 марта в 18.00 тыльные отряды оставили, согласно приказу, старый передний край обороны, а с ним также и Ржев.

В докладе 9-й армии об этом говорилось следующее: "Вечером 2 марта 1943 года последние немецкие арьегарды, невытесненные врагом, покинули уже давно оставленный город. В интересах общей операции в полной боевой готовности тем самым армия без всякого вражеского давления сдала территорию, завоеванную в тяжелой борьбе, об успешную оборону которой более года кроваво разбивались массовые натиски бесчисленных вражеских подразделений и для завоевания которой у противника сегодня еще нет сил. Таким образом, бойцы за Ржев покинули непобежденными тот участок фронта, чье одно только название осталось для них воплощением солдатского испытания и в будущем стало стимулом к боевому самопожертвованию".

В сравнении с этим - русский военный доклад от 3 марта 1943 года гласил: "Несколько дней назад наши войска начали решительное наступление на Ржев. Сегодня после длительных и тяжелых боев они взяли город".

Сразу после взрыва волжского моста русские принялись осторожно "зондировать почву". Своей добычей они считали только что покинутые и оставленные позиции, а у вокзала - кучи железного лома. Гитлер хотел слышать взрыв волжского моста в своем штабе. Для этого была включена телефонная связь из штаба фюрера к подрывной команде. Все прошло согласно программе и Гитлер слышал по своему телефону грохот взлетевшего в воздух моста.

Наше минирование заставляло русских быть осторожными. 206-я дивизия перехватила следующую радиограмму: "Я отвожу свою лошадь в конюшню, иду в дом, и вдруг - раздается грохот и нет уже ни лошади, ни конюшни. Проклятые фрицы! Они заложили свои мины там, где мы и не ожидали". И так было по всему фронту. В этом случае подрывной заряд был вложен в дверь, в другом - в печь или на стремянку, или еще в другое место. Взрывы следовали один за другим. Исключительно плодотворно работала радиоразведка.

Ежедневно сообщала она о приближении, группировке и силе неприятеля, его настроении после утомительных походов, трудностях в обеспечении, оценке немецкого положения и русских планов. Это делало возможным проверить (дополнительно) собственную позицию, усилить ее в определенном месте, правильно вывести резервы на исходные рубежи и сосредотачивать собственный огонь на угрожающих моментах. Русские открыто передавали по радио условные названия населенных пунктов, которые наши радисты очень скоро изучили. Однажды один их командир жаловался на скопление чужих подразделений в его деревне. Как только он назвал деревню вся артиллерия 6-й дивизии послала ему туда "салют".

На каждом заградительном месте в полной готовности стояли саперы. Они ждали ухода последнего пехотинца, чтобы быстро заложить мины или произвести взрыв. Часто свою тяжелую и полную опасности работу они вынуждены были выполнять на глазах у врага и под его огнем. Они следовали одному приказу: спешить! По завершении дела торопливо переходили к следующему оборонительному рубежу. Там, где вражеские разведывательные отряды пытались наносить удар, они были отбиты и несли большие потери. В условиях быстрого перехода к бою дивизии занимали сначала только каждую вторую позицию. Вследствие этого они выделяли больше времени на обустройство оборонительного рубежа и получали немного больше отдыха, чем это было необходимо. Но так затягивать операцию нельзя, ведь дивизии должны были сдавать уже другие участки фронта.

5 марта войска достигли оборонительного рубежа Сычевка-Белый. Его они удерживали до 7 марта. Разгорелись сильные боевые действия, но они не принесли русским успеха. Здесь противник впервые ввел в бой аэросани: 7-метровой длины, впереди бронированные, оснащенные двумя пулеметами, сзади снабженные пропеллером. Эти ревущие машины направились на роты.

После короткого изумления перед этим новым средством борьбы наши истребительно-противотанковые орудия уничтожили аэросани одни за другими, поскольку пулеметная прислуга экипажа и незабронированные стороны саней успешно простреливались. Перед одним полком лежали семь, перед другим восемь разрушенных выстрелами саней. Восемь раз атаковали русские. И все безуспешно.