Ржевская дуга генерала Белова

«Вскоре пришел ответ на нашу радиограмму. Он гласил, чго Отдельный партизанский батальон, как все партизанские отряды Смоленщины, подчиняется только “хозяину” — командующему Западным фронтом, что группа радистов придается нам…»

В результате Отдельный партизанский батальон Ф.Д. Гнездилова, переросший скоро в полк, с февраля по апрель подчинялся фактически лишь штабу фронта. Но это был действительно полк, причем полк, превосходящий — по оценке посетившего его в марте командира кавполка И.Г. Факгора — иные беловские. В полк благодаря умелой дипломатии Ф.Д. Гнездилова, Г.С. Амирова и П.А. Паненкова удалось объединить все отряды и группы, действовавшие на всходско-слыганском направлении. А что было бы, если бы аналогичную автономию, благодаря рации и позиции Запфронта, получили действующие здесь же различные «отряды» численностью от роты до батальона? Псевдоуправляемая анархия, толкание локтями и шероховатости с соседями. А тем более, если соседи предлагают сходить под пули. В случае с отрядом В.А. Киселева к востоку от Дорогобужа так и получилось.

В средневековой Европе было умное правило: вассал моего вассала — не мой вассал. В сталински-советской иерархии было иначе: самый зубастый может перекусить любого, что послабее. При этом самое интересное происходит между теми, что «послабее»: де-факто они в равном положении, и если умело направить гнев владыки не на себя… Киселев так и поступил. Он не только не признал полномочий командира полка майора П.И. Зубова, равно и власти «Дедушки». В.И. Воронченко, но и срочно радировал о них в штаб фронта в исключительно невыгодном для указанных лиц свете. «…Барин нас рассудит». Наступил момент истины. Однако, момент истины оказался не моментом справедливости Хозяина-«барина», и лишь прибавил анархии, откровенно абсурдируя всю зыбкую систему управления со стороны Белова дорогобужским повстанчеством. Радиограмма, отражающая позицию в конфликте главкома Г.К. Жукова, стала для П.А. Белова хлесткой и обидно-бессмысленной до идиотизма пощечиной:

«Тов. Белову.

В отряд Киселева явились майор Зубов и какой-то командир партизанской дивизии Воронченко, именующие себя представителями штаба Западного фронта и дающие Киселеву задания, противоречащие приказу главкома. Штаб фронта никаких представителей не посылал к Киселеву. Главком приказал:

1. Донести, что вам известно об этих командирах.

2. Киселеву приказано их до выяснения арестовать.

Голушкевич

Казбинцев».

О подобных радиограммах, уважаемый читатель, не ищите в книгах, воспевающих ныне «Маршала Победы». Да и в советские годы было то же самое, и вот именно потому-то сам П.А. Белов, — несмотря ни на что, — привел-таки ее в своих мемуарах.

Анализ процитированного текста полученной Беловым радиограммы рождает вопросы. Первое. О Киселеве в штабе фронта почему-то знают, а о Воронченко — о «каком-то командире партизанской дивизии», взявшей вместо этого фронта город Дорогобуж, — делают удивленные гпаза, более того: …арестовать! Вот это по-нашенски! «Командир батальона» арестовывает пытающегося послать его в бой командира своей же дивизии — Жуков повелел! Вот и отбивай с такими райцентры.

С такими Киселевыми.

И с такими командующими фронтами.

Второе. Майора П.И. Зубова, за три дня до того явившегося в Дорогобуж с полномочиями представителя штаба (не кавкорпуса, подчеркиваем, а) Западного фронта, начальник оперативного отдела генерал-майор Голушкевич, правда, не величает «каким-то», но и не признает, ведь:… что вам известно об этих командирах, так ставится вопрос перед Беловым. Может быть, Белов мистифицировал полномочия Зубова перед дорогобужцами, а Запфронт был не в курсе дел? Но ведь само дело, представляемое Зубовым, как лакмусовая бумажка — взять станцию Дорогобуж, и это превыше всего: Зубов предлагает Киселеву не отсидеться, а перехватить важнейшую на ржевско-вяземском выступе коммуникацию врага. И что же? Окрик из штаба фронта: да кто они такие, «дающие Киселеву задания, противоречащие приказу главкома»™