Ржевская дуга генерала Белова

Полковнику Андрусенко в атаках к Ефремову — к еще недавно своей армии — не повезло, да и не могло повезти. Противник был готов и к такому, восточному варианту атак. Военная судьба капризна — как говорится, вход руль, а выход — два. Так было в 1942-м с войсками многих прорвавшихся вперед, но затем отсеченных немцами наших армий.

Деблокирующим частям П.А. Белова первые дни и ночи атак надежд на быстрый успех не принесли. Ни 6-го марта, ни на следующий день отчитаться о деблокировании частей Андрусенко и Солдатова командованию 1-го гв. кавкорпуса не пришлось. Взятие 75-й кавдивизией 7 марта деревни Шишково годилось лишь для заполнения пустоты в оперсводке — Шишково, что в 3 км севернее Путьково, расположено (было, теперь его нет) вне основного района боев, отделено от него озерно-болотистой низиной в несколько километров. Выход от Шишково на северо-восток запирался укрепленным вражеским узлом Юрино. Требовались успешные действия на совершенно ином, более восточном участке — от Тишино до Переходов.

На третий день боев, 8 марта, 8-я ВДБР овладела д. Переходы. Фронт противника здесь прорван по существу не был. Немцы лишь отошли на северный берег речки и заняли позиции вдоль дороги Никольское — Крутая. Однако теперь долетавшие до окруженных звуки боя под Переходами служили ориентиром для предстоящих действий.

9 марта 1942 г. западнее Переходов, в районе села и бывшей господской усадьбы Никольское наконец-то, невзирая на сильный минометный и пулеметный огонь врага, стали просачиваться первые группы выходящих из окружения. Шли в прорыв ложбиной вдоль ручья с характерным для происходящего названием Матерушка. К утру 10 марта из окружения пробилось в общей сложности около 200 человек бойцов и командиров 329-й дивизии. В это же утро в ходе сильной контратаки противнику удалось вернуть под свой контроль район д. Переходы, существенно ухудшив положение и окруженных, и деблокирующих советских подразделений.

11 марта бои продолжались, части несли потери. Однако дождаться продолжения выхода из окружения сколь-нибудь значительных групп уже не случилось. По скупым строчкам боевого дневника одного из эскадронов 41-й кавдивизии можно сделать вывод, что руководство 1-го гв. кавкорпуса 12 марта отказалось от продолжения операции по деблокированию остатков окруженной части группировки. Передовые подразделения были в этот день сняты с занимаемых позиций, отведены. Немцы ежедневно били из тяжелых орудий по занимаемым эскадронами «сопкам», т.е. лесным взгоркам, и каждый день боя стоил потерь и потерь. Выйти из близкого огневого боя, ослабить взвинченность и внимание к лесу сод/дат противника, чем упростить возможный выход оставшихся, — это было, видимо, единственное верное в той обстановке решение, раз уж надежных «ворот» для выхода окруженных групп не создали.

Сколько ж народу в итоге всех этих боев вышло из окружения?

Открываем перестроечных уже времен (времен «гласности», 1985 г.) книгу «Подвигам жить в веках»^{55}, находим интересующее:

«В течение 11—13 марта гитлеровцы предприняли шесть атак с танками на позиции десантников в районе населенных пунктов Никольское — Переходы, но сбить их с занимаемых рубежей не смогли. Из окружения в расположение кавкорпуса вышло тогда почти полторы тысячи бойцов и командиров».

…Полторы тысячи! Почти… Сносок на архивный или иной внушающий уважение источник, естественно, не приведено. А вот для сравнения строки воспоминаний участника тех событий, комиссара отряда (приказом от 9 марта 1942 г.) «Северный медведь» Георгия Ивановича Афанасенкова, март 1942 г.:

«После этого генерал-лейтенант Белов дал приказ выйти на север в район Фатова Завода, в общем на место, где расположилась 329-я стрелковая дивизия. Эта дивизия была сильно потрепана, людской состав — батальон, не больше».

К середине марта 1942 г., а именно 14 числа, остатки 329-й дивизии, в том числе ее командование, были отведены в глубину территории партизанского края и сосредоточились в районе Желтоухи — Селипка — Потапово — Ворононово^{56}. Немного восточнее, в районе деревень Таганки, Руднево и Малая Еленка, к этому времени был расположен 250-й воздушно-десантный полк, если можно считать полком несколько десятков человек.

Командир дивизии К.М. Андрусенко с военкомом Д.П. Сизовым, естественно, пошли под трибунал. «…Могут тебя повесить, могут тебя и повысить…»: командир же десантного полка Л.Н. Солдатов, раз уж от его полка теперь остались рожки да ножки и командовать по существу нечем, был назначен новым комдивом-329. Генеральская логика П.А. Белова понятна. Виновный в провале «выявлен». В то же время боевые, авторитетные офицеры были в группе на вес золота. Что ж! — одному кнут, другому пряник, глядишь, среднеарифметическая справедливость и изображена.