Ржевский ведун

Мы двинулись через дорогу в жилой район. Здесь через один тускло светили редкие фонари, так что я без зазрения совести отобрал фонарик у одноклассника и потопал в сторону панельных пятиэтажек. Около одного из домов малолетние преступники разделились. А я решил, что сейчас покажу на одного, остальных милиция пусть сама раскручивает.

— Нам сюда. Это парни сделали, один из них здесь живет. Я начну, а ты подключайся, — и шагнул в разрисованный подъезд, в котором пахло куревом и котами. Посветил под ноги, поднялся на третий этаж. Позвонил. Дверь открыла еще молодая женщина, замученная жизнью.

Вытирая полотенцем мокрые руки, вопросительно на нас посмотрела: — Вам кого?

— Мы к вашему сыну. Он дома?

— Нет его! А вы кто?

— Мы из милиции. Старший лейтенант Васильев. Скажите, ваш сын ночевал вчера дома? — Илья моментально сориентировался и включился в беседу, махнув перед глазами оторопевшей женщины ксивой. Мы были в гражданке, так что красные корочки настроили хозяйку на нужный лад.

— Нет, он у друга ночевал, — в растерянности сказала женщина. — А что случилось?

— Разрешите, мы войдем?

Женщина отступила вглубь квартиры, и мы прошли.

— Мам, кто там? — из комнаты выглянула девочка-подросток лет десяти.

— Никто, занимайся, давай! — девчачья голова спряталась, а женщина, оправдываясь, сказала. — Дочка. Одна двоих детей ращу. Так что там мой Ромка натворил?

Илья в задумчивости окинул бедноватую обстановку и не стал жестить: — Мы расследуем одно уголовное дело, ваш сын, возможно, что-то видел. Нам надо его опросить.

— Так он скоро будет, подождите. Да вы в комнату пройдите, присядьте!

Хлопнула за входная дверь.

— Мам, есть че поесть? — раздался юношеский голос из прихожей. — А то жрать очень…

Невысокий парень лет пятнадцати зашел в комнату, и слова застряли в его глотке.

— Ты, что ли, Роман? — спросил Илья. Парень, не отвечая, рванул на выход. Илья прыгнул следом, послышался топот ног и возня у двери.

— Ай, больно, дяденька, отпустите! Я ничего не делал!

Хозяйка рванула на выход, но тут же остановилась. На пороге стоял Илья и крепко держал за руки парня.

— Ты куда награды спрятал? — я решил сразу колоть пацана, пока у него глаза от страха велики.

— Какие награды? Я ничего не знаю!

— Боевые награды, которые ты с дружками из могил выкапывал!

Пацан задергался: — Ничего я не копал!

— А если у тебя под кроватью пошарить, может, найдутся? — я отчетливо видел, куда пацан заныкал награды.

Он захныкал и начал колоться, что его на раскопки подбили дружки, а сам он белый и пушистый, что хотели толкнуть награды одному барыге, и он больше не будет. Побледневшая хозяйка подошла и влепила затрещину, так что голова ее сына мотнулась в сторону.

— Ах, ты паскуда! Твой дед воевал, а ты его позоришь! И меня позоришь, стыд-то какой! — она села на стул и заплакала. Следом заревела девочка, опять выглянувшая на шум из своей комнаты. Дальше было не интересно, достали награды из-под кровати, вызвали дежурный наряд милиции, понятые, задержание дружков…

Шел двенадцатый час ночи, Илья курил очередную сигарету у своей машины в ожидании.

— Серега, так как ты узнал, что это малолетки?

— Я же говорю, следопыт.

— Ну-ну. Собака след не взяла, а ты, значит, взял?

— Да они фильмов насмотрелись, перца сыпанули на кладбище. Вот и не взяла.

— Ты и перец учуял?

— Ильюха, что за расспросы?!? Тебе шашечки или ехать? Ты лучше скажи, что теперь с пацанами будет!

— Ничего особенного, отправят в колонию для малолетних. Мать только его жалко… Ладно, давай по домам. И спасибо тебе!

— Спасибо не булькает!

— Алкаш! Ладно, проставлюсь, заслужил!

Глава 5

В пивной беседуют банковские служащие:

— Я понимаю, почему вор взял из сейфа деньги и драгоценности, но я не понимаю, зачем он увез и жену директора.

— Зачем? Да чтоб директор его не искал.

* * *

Следующий день мы копали. С утра и до вечера. Картошка в этом году удалась, и родители были довольны. А меня во время однотонного труда озарило. Ведь, если я могу найти при перемотке событий преступников, то могу найти и их нычки. Не в квартирах же бандиты хранят оружие и разные ништяки? Это вчера повезло, что малолетка не стал прятать медали в тайник. Хотя ему это все равно не помогло бы, но все же. В органах я не служу, клады искать не запрещено, значит, все найденное будет мое. Я аж остановился на минуту, представляя открывшиеся перспективы и сразу получил от отца ускорение:

— Давай копай, че встал-то? Сегодня надо успеть, завтра всем на работу.

— Родители, зачем столько сажаете? Ни разу все не съели. Может, продадим?

— Не буду я на рынке стоять, да и мать не захочет. Тебе в Москву ехать. Кто продавать будет?

— Тут такое дело… Короче, меня уволили. Кризис, говорят. Я смогу продать.

Мать услышала и опять всплеснула руками: — Как уволили? Когда?

Батя крякнул: — Погоди, мать, не кипишуй. Что делать думаешь, сын?

— Уволили в эту пятницу. Поживу следующую неделю у вас, помогу с урожаем, да в Москву вернусь. Есть пара наметок, как денег заработать.