С 4 (СИ)

Как-то глухо и вместе с тем звонко грохнула пушка. Следом вторая. Кто-то тянет из его подсумка «Аптечку». Припомнилось, что прежде чем его скрутило рядом грохнул разрыв. Первое попадание и его сразу же накрыло. Вот же везение! Интересно, а какого ляда не сработала Неуязвимость. Он вообще ничего не должен был почувствовать за исключением легкого толчка. Проверено. Значит…

— Отставить.

— Да как же отставить-то, Борис Николаевич! — всполошился бывалый матрос, не меньше сорока лет отходивший по морям.

— Отставить, Кудинов. Все в порядке. Больно, но не смертельно. Жилет спас.

Борис глянул на живот. В рваной дыре парусины и переломанном на куски бруске пробки, сверкнул стальной блеск на изломе металла. Извлек осколок на пол ладони. Ничего так, прилетел гостинец. А вот крови не видно. Не доверяя этому рванул застежки и заглянул под жилет. Чисто. Н-да. Но синяк-то будет изрядный, тут к гадалке не ходить.

Поднялся на ноги, опершись на руку матроса. И вновь задохнулся от боли. Тою жеж мать, вперехлест через колено! Да лучше бы его ранило! Уже обтрухался бы, и был бы как огурчик. Но коль скоро он не ранен, то и расходовать заряд почем зря, посреди боя не следует.

— Все нормально. К орудию, — отбирая «Аптечку» и пристраивая ее на прежнее место, приказал он.

— Твою мать, в перехлест, через колено! На минуту оставить нельзя, — послышался возбужденный голос Якова.

Ганин все время держался поблизости, опекая Бориса. Но в бою его место было в пожарном расчете. Палуба боевого корабля не то место, чтобы приставлять к офицеру телохранителя. Но кто помешает этой наседке в варначьем обличье квохтать над подопечным, пока есть возможность.

— Все, Яков. Я в порядке. Даже не поцарапался.

— Точно? — ощупывая его придирчивым взглядом, поинтересовался тот.

— Да иди ты уже.

— Ага. Ну, добро, — удовлетворенно кивнув, отстал от него Ганин.

Приник к окуляру дальномера. Порядок. Наводчики работают как заводные. Самостоятельно, и вполне успешно вносят поправки, по мере изменения дистанции. И продолжают засыпать палубу противника снарядами.

Борис почувствовал легкий крен. Рыченков приказал изменить курс, выходя из под накрытия. Наводчики у орудий интенсивно закрутили маховиками, стараясь поспеть за поворотом корабля, чтобы не сбить себе пристрелку.

Несмотря на предпринятый маневр, следующим залпом бразильцы добились очередных двух попаданий. Один снаряд рванул опять на палубе, вызвав волну криков, стенаний и матов. Послышались призывы санитаров.

Взрыватель второго сработал с задержкой и тот рванул в утробе «Разбойника». Палуба отозвалась на это легким толчком в стопы Бориса. И тут же засвистала боцманская дудка, выдавая переливы пожарного аврала. Он даже не дернулся в ту сторону. Разберутся и без него. Его же задача…

Измайлов поправил каску, сползшую на лоб, и наконец совладав с собой вновь приник к дальномеру. В его вмешательстве пока надобности нет. Но руку все же следует держать на пульсе.

По мере сближения, повысилась и результативность противника, который сумел добиться еще двух попаданий. И это несмотря на то, что огонь с «Разбойника» сделал-таки свое дело. Половина орудий умолкла. Частично по причине выбывшего из строя личного состава. Частично из-за пожаров, не способствовавших нормальной работе.

Миноносцы так же вели обстрел из своих тридцати-сорокасемимиллиметровок. И к слову сказать, не так уж бесполезно. Троих посекло именно их осколками. Одного так и вовсе разорвало чуть не надвое прямым попаданием. Признаться, Борис глазам своим не поверил, когда парня возродили по горячему с помощью «Аптечки».

А вот приближаться чтобы пустить самодвижущуюся мину никто из капитанов не решился. Сомнительно чтобы побоялись попасть под смертоносный обстрел. А орудийная прислуга успела показать, что недаром получает свое жалование. Скорее всего из-за дороговизны торпеды.

Четыре тысячи рублей, не баран чихнул. И по кому? По паруснику, который доброго слова не стоит. Вообще-то, на войне арифметика другая. Но в этом мире бояре да бароны сами снаряжают и вооружают свои дружины. Так что, цена имеет значение.

Оп-па! А это еще что такое? Крейсер слева от «Разбойника» похоже решил сбить прицел и заложил крутой поворот. Но что-то там случилось, и руль застопорился. Как результат, корабль начал циркуляцию вправо, поворачиваясь пока еще не избитым бортом.

Никакой фигуры речи. Фугасного действия снаряда с тротиловой начинкой достаточно даже для того, чтобы проламывать броню толщиной до двадцати миллиметров. Что уж говорить о конструкционной стали. Так что, дырок в надстройках они понаделали изрядно. Как впрочем и в правом борту.

Рыченков в очередной раз заложил поворот, выводя «Разбойника» из под накрытия. И похоже, что на левом крейсере дела обстояли совсем худо. Его два орудия послали снаряды настолько неточно, что ни о каком накрытии нельзя было говорить в принципе. А значит, комендоры не имеют необходимых данных для стрельбы.