С Америкой на «ты»

Русскоязычные иммигранты концентрируются в основном в мегаполисах: Нью-Йорк, Чикаго, Бостон, Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Хьюстон, Филадельфия. Большая часть их попала в страну через Нью-Йорк и по некоторым оценкам здесь сейчас около миллиона бывших граждан Союза. Вновь прибывшие осели в нескольких районах: Вашингтон-Хайтс в Ман-хэттене, Риго-Парк в Квинсе, Боро-Парк, Бенсонхерст в Бруклине. Бухарские евреи «застряли» в Квинсе, одесситы — на прилегающих улочках вокруг знаменитого Брайтон-Бич.

БРАЙТОН БИЧ — ГЛАВНАЯ УЛИЦА РУССКОЯЗЫЧНОЙ ИММИГРАЦИИ. История умалчивает имя остряка, назвавшего это демографическое и уникальное место «Маленькой Одессой» («Little Odessa»). Почему именно «Одесса»? Дело в том, что первая и самая большая группа иммигрантов, прилетевшая в Америку в 1973 году, состояла в основном из одесситов. Разве может одессит обойтись без моря, чаек, специфического аромата морского прибоя? Вы, надеюсь, согласитесь, что не может. Атлантический океан навсегда заменил им Черное море. Все остальное оказалось значительно сложнее. Брайтон Бич Авеню расположилась недалеко от городских пляжей, под круглыми сутками грохочущим «сабве-ем». Непривлекательные одноэтажные дома, населенные пуэрториканцами, мексиканцами и неграми, обожженные стены с почерневшими каркасами, стрельба по ночам и открытый разбой по отношению к иммигрантам — такова реальная картина тогдашнего Брайтона. Гнилое место, куда полиция заглядывала с опаской, казалось, было обречено на вечное прозябание. Малонаселенный, слаборазвитый в экономическом плане район считался бесперспективным. По крайней мере, в ближайшие полвека. У новых иммигрантов оставался только один выход — облагородить место своего обитания, построить дома, открыть магазины, начать какой-нибудь бизнес. Почти каждый, кто начинал новое дело, подвергался нападениям грабителей.

На помощь пришли бойцы из Лиги защиты евреев. Во главе со своим лидером раввином Меиром Кахане они ежедневно приезжали на Брайтон и, вооружившись цепями, давали бой (в прямом смысле) местным бандитам. К кахановцам присоединялись те иммигранты, кто был физически готов защитить свой кров и благополучие семьи. Победа давалась тяжело и медленно.

Отстраивались дома, открывались магазины и рестораны, благоустраивались пляжи, стала появляться полиция, официальные лица зачастили в забытое всеми место. Брайтон Бич преображался на глазах: иммигранты выдавливали тех, кто не желал жить с ними в мире. Создавался новый имидж района, где можно успешно трудиться и безопасно жить. Появились рабочие места, продолжал строиться бордвок (boardwalk) и увеселительные места, расширялись (ставшие знаменитыми) аттракционы Coney Island, асфальтировались улицы, сажались деревья и цветы. Американцы из разных боро (районов) Нью-Йорка с удовольствием приезжали на Брайтон в поисках развлечений, но самое главное — знакомиться с советскими иммигрантами, вырвавшимися из-за «железного занавеса» и преобразившими Брайтон Бич Авеню и соседние улочки. Случилось так, что на самой Авеню функционировали только биз-несы, а жилье располагалось рядом.

Кто может сказать, сколько человек сегодня живет в районе Брайтона? Точных цифр пока нет и, наверное, не будет, так как невозможно определить сколько ежедневно прибывающих в Америку по неиммиграционным визам оседает здесь нелегально надолго, а порой навсегда. Предполагают, что в районе Брайтона и прилегающего к нему Шипсхедбэя проживает не менее 260 тысяч человек. На Брайтоне функционирует более 300 различных предприятий, из них 85–87 % — русскоязычных. Вы можете услышать здесь самые разные языки — китайский, греческий, мексиканский, корейский, арабский, пакистанский. Но русский слышен везде. Большинство вывесок и реклама — тоже на русском. В газетных киосках продаются более 40 газет и журналов на русском языке, работают радиостанции, два телевизионных канала (24 часа) плюс прямые передачи из Москвы. Жизнь бьет ключом. Регулярно проводятся массовые мероприятия по поводу памятных дат, встречи по интересам, концерты заезжих и местных (не менее талантливых и известных широкой публике) артистов, спортивные соревнования, веселые студенческие КВНы, встречи с общественными и политическими деятелями и многое другое. Работает театр «Милленниум», зал которого вмещает 1500 человек.

Был у Брайтона, правда, один серьезный недостаток. Подавляющее большинство русскоязычных брайтонцев — пожилые люди. Это и понятно: и память не та, и «взять» язык уже невозможно. Жизнь заставляла их держаться ближе к своим землякам. Пожилой человек не в состоянии пойти к американскому врачу — он ничего не сможет объяснить.