С чистого листа 1 (ЛП)

Я проигнорировал ее, и поманил детей ко входу. Тесса с Таскером остались снаружи. Дети закричали:

– Мама! – и попытались рвануться к ней, но я удерживал их, как мог. Мэрилин была приподнята в кровати, и лицо ее засветилось, как рожденственская елка, когда она их увидела.

– Нельзя прыгать на маму! Ей не очень хорошо, – сказал я им.

– Нет, но если осторожно залезть, то обняться и поцеловаться я не прочь! – добавила она.

Чарли был первым, он забрался на ее кровать, обхватил ее руками и поцеловал в щеку. Мэрилин поморщилась, но поцеловала его в ответ. Я подумал, что девочек лучше поднять самому, и сделать это аккуратнее, чем Чарли. Сначала пошла Холли, а затем и Молли.

– Вы в порядке? Испугались?

Я улыбнулся, когда девочки сказали, что очень испугались, а Чарли сказал:

– Нет! Это было как тогда, когда я перевернулся на байке в Эндикотте прошлой осенью!

Я только закатил глаза, и попытался сдержать смешок. Поверишь тут маленькому мальчику, когда он говорит, что не испугался, когда знаешь, что он был в ужасе.

Я позволил им пробыть там около десяти минут, а затем выпроводил их из палаты. Затем я остался с ними в коридоре, пока заходили Таскер с Тессой. Таскер вышел первым, когда они начали обсуждать «женскую чертовщину» (как он шепнул мне). Тесса вышла десять минут спустя.

Тесса сказала:

– Ладно. Мы забираем детей в их палату и ждем, пока доктор их отпустит. Иди повидайся с женой, потом присоединяйся к нам.

Я зашел в палату и увидел Мэрилин, которая дала мне те же указания. Я поцеловал ее на прощание и спустился к детям.

И у Тессы, и у Таскера было по детскому креслу в каждой машине, так что мы разделили близняшек, и посадили Чарли к Таскеру, и они уехали, сопровождаемые охраной. После этого я вернулся обратно наверх. Мэрилин ждала в своей кровати, и протянула ко мне руку. Я взял ее за руку, и она потянула меня к себе, чтобы обнять. Затем она отстранила меня.

– Тебе нужно ехать домой и присматривать за детьми.

– Мне нужно быть с тобой, – ответил я.

Она покачала головой.

– Я никуда не денусь. У Таскера с Тессой есть и свои дети. Они не могут следить сразу за всеми. Тебе нужно домой и вернуть их в режим.

Я знал, что она права, но все равно спорил:

– А что насчет завтра?

– Когда доберешься домой, позвони моим родителям. Может, они смогут приехать. Если же нет, то позвони кому-нибудь из списка сиделок на стене рядом с телефоном. Одна из девушек после церкви придет. Они могут посидеть с детьми, а ты можешь приехть сюда.

– Но…

Она погрозила мне пальцем.

– Никаких «но»! Я никуда не денусь ближайшие несколько дней. Тебе нужно так сделать, и ты об этом знаешь. А теперь, тебе пора домой. Ты выглядишь ужасно!

Я просто осел на стул. Я знал, что она права, но я не мог быть в двух местах одновременно. Следующие полчаса мы просто держались за руки, пока не пришла медсестра. Меня выгнали и Мэрилин велела мне ехать домой.

Я спустился в приемную и понял, что я не мог ехать домой. Минивэн Мэрилин был весь разбит и его больше не было. Второй охранник довез меня домой на своей машине.

Дома меня ждал Таскер с детьми; Тесса поехала домой сидеть с мальчиками и спасти соседа. Как только я оказался дома, Таскер также уехал, и я смог угомонить детей и вернуть в обычное русло. Затем мне нужно было сделать несколько звонков. С родителями Мэрилин было тяжело. Мне пришлось им сказать, что мы потеряли ребенка. Они пообещали приехать в воскресенье после полудня. После этого я прошелся по списку сиделок, пока не нашел кого-то, кто согласился прийти в воскресенье после церкви. Наконец после всего этого я отправился в спальню, принял душ и раскопал старую пачку тайленола с кодеином, и запил это все пивом. Если я и мог пережить этот день, то огромная доза аспирина или тайленола бы очень помогла.

Остаток дня я проболтался на автопилоте. Я почитал близняшкам, уложил детей спать и заснул в кресле с Пышкой на коленях. Мы пропустили воскресную школу и церковь на следующее утро, и я дождался, когда Джейни Марокоски приедет с мамой и останется с детьми. Я забрался в свой кадиллак и поехал обратно в больницу. Моя головная боль ослабла до мерного гудения, и я мог его заглушить тайленолом. Я просидел с Мэрилин до вечера, и пообещал вернуться утром. К тому моменту ее выпишут.

Родители Мэрилин прибыли ровно тогда же, как и я вернулся домой. Они сидели с детьми, пока я отвозил Джейни домой и расплачивался с ней. Я добрался домой как раз к ужину, где Хэрриет приготовила что-то теплое и ужасное. Ее кулинарные навыки ничуть не стали лучше. Детям было все равно, да и я просто улыбнулся и съел все. После ужина я рассказал им о происшествии.