С чистого листа 1 (ЛП)

Другой семейной проблемой было то, что Большой Боб заставлял всех детей работать. Ладно, множество семейных предприятий это делает. Большой Боб не изобретал кумовство. Он просто раскрутил его до предела, и сделал это очень плохо. Он управлял компанией, как своей семьей. Так, поскольку в хорошей семье (в отличие от моей) все дети получают одинаковое недельное жалование, введите этот принцип на предприятие. Все члены семьи получают одинаково. Марк, работавший главным управляющим Большого Боба, получал ровно столько же, сколько и Рут, которая была функционально абсолютно бесполезной, имела IQ в лучшем случае 80, и стоила нам куда больших денег, чем мы ей платили. Продавцы, как Габриэль и Майкл, получали оклад – а никогда нельзя платить продавцу оклад! Им нужно платить проценты, и мотивировать их получить больше, но это бы значило, что они могут получить больше, чем их братья. У вас секретари, водители, стажеры и продавцы получают ровно столько же денег, сколько и главный управляющий фирмой.

Тогда это была только общая корпоративная структура. Дома Лефлеров на самом деле были объединением любого числа компаний. Изначально фермой владела Хэрриет, которая затем сдала землю Домам Лефлеров (по ставке, превышающей обычную в три раза). Домами Лефлеров владел Большой Боб, а не Хэрриет. Потом мы открыли еще предприятие в Куперстауне, которым я управлял в восьмидесятых, и он создал новую корпорацию, Акры Куперстауна, так что если мы и нашли бы какие-то радиоактивные отходы на владении, никто бы не взялся за Дома Лефлеров. Дома Лефлеров сдавали владения Акрам Куперстауна. Чтобы сделать все еще интереснее, Большой Боб разделил акции Акров Куперстауна всем тринадцати детям. Он проделывал этот трюк каждый раз, когда мы открывали новую точку продаж, создавал новую корпорацию, а затем через одну из существующих компаний давал займ новой компании. Одним из эффектов было то, что это позволяло ему через оплаты аренды перебрасывать деньги членам семьи, которые не работали на компанию.

Сказать, что это все было невообразимо сложно – значит, ничего не сказать! После его смерти нам потребовалось пять лет и три семейных иска, чтобы во всем разобраться. Некоторые из детей потом годами не разговаривали друг с другом.

Было настоящим открытием, когда я выяснил, насколько Большой Боб опустошал казну. В восьмидесятых я управлял офисом в Куперстауне, и я был первым, кто вел отчеты о доходах и расходах филиала. До этого такие отчеты велись только на уровне всей корпорации. Большой Боб был настолько впечатлен, что в девяностых меня перевели в офис в Ютике и я был возведен в контролеры. Это была идея Большого Боба, поскольку я ненавидул бухгалтерию, но я должен был это делать, чтобы не уходить с неплохо оплачиваемого места. Так что я занялся составлением отчетов по доходам и расходам по филиалам всей компании – включая общие и административные расходы и стоимость управления главным офисом.

Нельзя рассчитать точную стоимость, пока не знаешь все общие и административные расходы, потому что часть этих расходов должна быть распределена по каждому из филиалов. Как только Большой Боб узнал об этом, он в четких формулировках сообщил мне, чтобы я не лез. Мне запрещено было изучать документы в главном офисе! И все же я подчинился, поскольку был послушным маленьким контролером.

Это не было так сложно. Если знаешь все суммы, назначенные филиалам, суммы для всех, кто работает в офисе, и остальные суммы, которые можно разобрать, то можно вычесть их от общих затрат компании. Что останется – затраты Большого Боба и Хэрриет, единственных людей, по которым до этого не велся бухгалтерский учет. Это очень просто объяснение, но если внимательно всмотреться в цифры, это можно разобрать.

По моим подсчетам, о чем я рассказал Мэрилин и еще парочке ее ответственных и взрослых братьев, к середине девяностых Большой Боб и Хэрриет вытягивали из компании около пятидесяти тысяч в месяц, или в среднем около полумиллиона в год. Было неудивительно, что они могли позволить себе дом на берегу озера Сакандага, две лодки и четырнадцать недель отдыха в Орландо (одну неделю для них и по неделе на каждого из детей, независимо от того, пользовались они этим или нет). Мы с Мэрилин использовали эту возможность только трижды за тридцать лет.

В конечном счете это постоянно оставляло компанию без денег. Все, что можно было увидеть или потрогать, было полностью под залогом, в некоторых случаях даже под несколькими, и банки беспрестанно подталкивали Большого Боба укрепить свои позиции, и накладывали строгие кредитные соглашения. Похоже, что в этом году они были строже, чем обычно, и Большой Боб хотел достать где-то денег без таких досаждающих ограничений.

Например, у зятя-миллиардера!

Ни в коем случае я бы не дал ему легких денег – он бы просто спустил их. Единственные обязанности, которые он выполнял – это наложенные банком.