С чистого листа 1 (ЛП)

– Дамы, простите за мой французский, но, сынок, ты, блядь, вообще кто?

Он глазом не моргнул.

– Я тот, кто будет вашим руководителем кампании.

– Ну, вы проделали весь путь зря. Почему я бы вообще захотел заниматься такими глупостями?

– Потому что я слушал вас. Потому что я прочел ваши книги и статьи. Потому что я был на вашем выступлении в Союзе Консерваторов в прошлом году. Я верю в вас, мистер Бакмэн! Почему нет?

Это немного остудило меня. Кем бы он ни был, этот парень явно не какой-то подхалим, коих было много среди всех политиков, с которыми я сталкивался. Я недоверчиво покачал головой:

– Это все равно будет не важно. Демократы могут выдвинуть хоть самого черта на выборы, а постеры все равно будут читаться как «Миллиардер-убийца!». Зачем мне окунать свою семью в канаву с грязью, если сама идея изначально безнадежна? – я бросил взгляд на Мэрилин, но она просто сидела, ошеломленная.

Боб Дестри спросил:

– И вы хотите, чтобы Стюарт сидел в Конгрессе еще два года?

– Нет, но…

– Думаете, сможете лучше, чем он?

– Да, но…

– Тогда в чем проблема? В том, что вы миллиардер, или в том, что вы убийца? Мы знаем, что первое – правда. А вторая? В тот день там были только вы. Было ли это убийством? – надавил он.

Я поднялся, не ответив, и направился к бару, чтобы налить себе стакан виски. Все молча сидели позади. Мне вспомнился тот ужасный день 1983-го. Я выпил стакан, и развернулся к ним.

– Да, там был только я. Я подстрелил своего младшего брата – господи, младшего брата! И очень многие будут утверждать, что я просто взял и убил его. Думаете, проблема в постерах? Дождитесь, когда они покажут, как моя мать называет меня убийцей на камеру! Господи, от меня отреклись собственные родители! Не думаете, что вот это станет самой чудной рекламой семейных ценностей?

После этого я подошел к углу, где стояла моя трость, и взял ее. Я вернулся к жене и подал ей руку:

– Милая, думаю, что нам пора домой.

Мэрилин молча взяла меня за руку и поднялась. Я посмотрел на остальных:

– Господа, жаль, что приходится так обрывать, но нам пора. Благодарю вас за интересный вечер.

Джон проводил нас до двери.

– Мы еще обсудим это в понедельник, – сказал он мне.

– Ох, думаю, соглашусь, – не слишком любезно ответил я.

Мы почти всю дорогу домой ехали молча, а если и говорили о чем-то, то все сводилось к каким-то пустым и безобидным словам. Я никак не мог выкинуть из головы воспоминания о том дне в 1983-м, где Хэмильтон, истекая кровью, лежал на кухонном полу. Этот ублюдок все еще не отставал от меня, даже спустя шесть лет после того, как этот сукиного сына похоронили!

Мы приехали домой, и я рассчитался с сиделкой. Она приехала на своей машине, так что мне не нужно было ее подвозить. Девочки уже были в кровати, и Чарли тоже уже направлялся спать. Я пожелал ему спокойной ночи, а Мэрилин ушла, чтобы его уложить. Я уселся в кресле и просто пустыми глазами уставился на выключенный телевизор. Пышка запрыгнула мне на колени и вылизывала мне лицо.

В гостиную вернулась Мэрилин и села в свое кресло, подманивая Пышку к себе.

– Ну, такого я не ожидала от вечера.

– Поверить не могу, что Джон меня так подставил! Именно – подставил. Поверить не могу, что они думают, будто я хочу баллотироваться! – согласился я.

– Меня не это удивило, – сказала она.

Она чесала Пышку, и та довольно поскуливала от такого внимания.

– Хм-м?

– Что меня удивило – это то, как ты сбежал.

Я в изумлении повернул голову и уставился на нее.

– Что?!

– Ох, я не совсем то имела ввиду. Просто… слушай, если ты этого не хочешь, тогда просто скажи, мол, благодарю вас, но нет, я не хочу этого делать. Не пытайся просто улизнуть от этого.

Я только покачал головой.

– Мэрилин, ты понятия не имеешь, насколько это паршиво. Погоди еще, и Стюарт придет за тобой и детьми! Дождешься, как Чарли вернется со школы с фингалом, пока другой пацан будет называть его отца убийцей. А что насчет девочек? Они об этом все еще даже не знают!

– Я уже взрослая женщина! Не пытайся спрятаться за мной и детьми. Если ты не хочешь этого по каким-то своим причинам, хорошо. Но не смей говорить, что это все из-за нас. Я это все переживу, и это будет не единственный фингал, который Чарли когда-нибудь получит. Он слишком похож на тебя. Нет, спроси сам себя, не думаешь ли ты, что можешь сделать что-то хорошее? Ты уже знаешь ответ! Я тоже читала твои книги и слушала твои выступления.

После этих слов Мэрилин поднялась, а Пышка вернулась к моему креслу. Затем моя жена подошла, наклонилась и поцеловала меня в затылок. Я попытался дотянуться до нее руками, но не смог. Она хихикнула и сказал:

– Уже поздно, и я устала. Я пойду спать. Просто помни, я люблю тебя, и не важно, что ты решишь.

Я просто сидел, пока моя жена направлялась в спальню по коридору. Затем я подошел к кухне, открыл там полку с алкоголем, и налил себе стакан виски. Я уселся на барный стул, пока Пышка засыпала на моем кресле. Я посмотрел на стакан. Я убегал? Мог ли я сделать какой-то вклад? Мог ли я правда сделать что-то такое?

Моей жене было стыдно за меня?