С чистого листа

– Не стоило мне связываться с психом, – разозлилась я. – У тебя совершенно бредовые идеи.

– Посмотрим, что ты скажешь через несколько дней.

– Я не могу выставить тебя ночью на улицу, поэтому до утра оставайся в моей квартире. А потом мы с тобой простимся.

Он пожал плечами, как будто сомневаясь в моих словах. Однако я была полна решимости от него избавиться, а пока на чем свет стоит ругала себя за то, что пустила этого типа на порог своего дома.

Утром я едва не опоздала на работу, потому что забыла завести будильник. Открыв глаза и взглянув на часы, я вскочила, бросилась в ванную, потом попыталась сделать несколько дел одновременно: сварить кофе, погладить блузку и уложить волосы. В суматохе я совершенно забыла о Павле и, только сунув ноги в туфли, обратила внимание на записку возле зеркала в прихожей. «Если захочешь меня увидеть, позвони» – и далее номер. Я скомкала листок, уверенная, что звонить ему у меня желания не возникнет.

Выскочив из дома, я остановила такси и на работу приехала вовремя. Часов в одиннадцать Петрова сняла трубку, чтобы ответить на телефонный звонок, кивнула мне:

– Это тебя.

Мужской голос вежливо уточнил:

– Ермакова Марина Геннадьевна?

– Да, я вас слушаю.

– Моя фамилия Потапов. Потапов Виктор Юрьевич. Я лечащий врач Павла. Вы ведь с ним знакомы?

– Да. Вчера познакомились, – недовольно буркнула я.

– Он ночевал у вас?

Я вздохнула:

– Так и есть. Хотите сказать, что я дурака сваляла?

– Если вы в том смысле, что подвергали себя опасности, то волноваться не о чем, а давать оценку вашему поведению – с моей стороны просто нахальство. Вы взрослый человек и, я уверен, знаете, что делаете. Марина Геннадьевна, я бы хотел поговорить с вами. Это очень важно. В любое удобное для вас время.

– Вы собираетесь беседовать со мной о Павле? – вновь вздохнула я. – Хорошо. Если сможете подъехать в обеденный перерыв, выпьем кофе и поговорим.

– Скажите, куда приехать.

Я сказала, что буду ждать его в кафе, что находилось напротив нашего офиса, и повесила трубку.

– Ты чего кислая? – спросила Петрова.

– Так, ерунда, – отмахнулась я.

О том, где работаю, я вчера рассказала Павлу, а сегодня, после того как он меня покинул, у него, видимо, состоялся разговор с лечащим врачом, иначе откуда бы тому знать обо мне? Интересно, о чем он собирается беседовать?

Я недолго размышляла на эту тему, в тот день было много работы, а когда пришло время обеденного перерыва, я заспешила в кафе. Вошла в небольшой зал и увидела: все столики заняты, что неудивительно в это время, и попыталась угадать, кто из троих мужчин, сидевших за столиками в одиночестве, Потапов. Если он уже здесь, конечно. На его роль, как мне казалось, идеально подходил упитанный дядька с бородкой клинышком и румянцем во всю щеку. Именно так должен выглядеть психиатр, одним своим видом внушая пациентам оптимизм и веру в скорейшее выздоровление. Мужчину неопределенного возраста с бегающим взглядом я отмела сразу, этому только в торговые агенты идти. Третий выглядел обычным служащим, заглянувшим в кафе на ланч. Именно он и оказался Потаповым.

Заметив, что я кого-то высматриваю, он помахал мне рукой и позвал:

– Марина Геннадьевна, сюда, пожалуйста.

Я подошла к нему, он, поднявшись, церемонно пожал мне руку и вновь устроился на своем стуле, а я села напротив.

– Спасибо, что согласились встретиться, – улыбнулся он.

– Пожалуйста, – буркнула я. – Скажите, он псих? – спросила я, решив, что политесы разводить ни к чему.

– Павел? Нет. В общепринятом понимании этого слова, нет. Он очень сдержанный, волевой человек с сильным характером. Не знаю, как бы вел себя я, окажись на его месте. Возможно, действительно бы спятил. Его выдержке остается лишь позавидовать. Когда я столкнулся с этим случаем, конечно, первым делом поинтересовался другими подобными. Полная амнезия не такая уж редкость. Обычно это происходит в результате тяжелейшей травмы. Его случай особый. И не только потому, что у него не обнаружено каких-либо повреждений головного мозга. Физически он абсолютно здоров. Дело в том, что в большинстве случаев люди вообще ничего не помнят. Им приходится объяснять, как пользоваться ложкой, некоторые не в состоянии даже ходить, точно грудные дети. С Павлом было иначе. Когда он пришел в себя, он не помнил лишь то, что касалось его лично. Именно это позволяет нам надеяться, что память в конце концов к нему вернется.

– От меня вы что хотите? – ворчливо спросила я.

– Сегодня мы с ним долго разговаривали. Он уверен, что когда-то вы были знакомы. Он вспомнил дом, квартиру…

– Да, конечно, – невежливо перебила я. – Даже часы с кукушкой, что висят на стене. Но я его не помню. Я уверена, что никогда раньше с ним не встречалась.

– Однако встреча с вами может сыграть роль детонатора, даст толчок, и воспоминания начнут к нему возвращаться. Возможно, сперва отрывистые, сумбурные, но это уже большой шаг вперед. Прошу вас, помогите ему. Не скрою, я лично заинтересован в этом деле. Если нам удастся…

– И чем я могу помочь?