С чистого листа 2

— Легче найти свинину в Тель-Авиве, чем найти реально работающего Конгрессмена в Вашингтоне. Но ладно, я попробую, — он встал и направился к моему шкафчику с выпивкой. — Для этого нам нужно будет пропустить стаканчик, или даже два.

Я кивнул и улыбнулся, и он принес пару стаканов и бутылок с джином и тоник. Я позвонил Шерил и попросил сделать нам немного льда. После того, как она внесла требуемое, мы налили себе.

Брюстер сел и отпил немного, и затем блаженно вздохнул.

— Итак, о чем мы там? А, обсуждали фантастику. Ну, во-первых, ты должен понимать, что всю фактическую работу выполняет твоя команда. Забудь обо всех громких речах и высказываниях от выбранных представителях этой нашей великой демократии. Они на самом деле понятия не имеют о том, что происходит. Всем заправляют их люди.

— Кстати, сколько их у меня? — спросил я.

— Сейчас? Нисколько!

— Никто из прошлого состава не остается?

— Нет. Да и они все Демократы. Нет, тебе нужно самому набрать рабочих. У тебя может быть не больше двенадцати или четырнадцати, точно не уверен, и они делают всю работу.

— Четырнадцать? У каждого по столько? Я имею ввиду, если всего пятьсот тридцать пять конгрессменов и сенаторов… — я начал высчитывать в голове, и затем сверился с калькулятором. — Это же почти семь с половиной тысяч сотрудников!

— Ошибочка. Столько у конгрессменов. У сенаторов их около тридцати человек! Итого это почти десять тысяч человек. И интерны, про них тоже не забывай.

— Господи!

— Дальше хуже, — добавил он. — Это только сотрудники для конкретных конгрессменов и сенаторов. У самого Конгресса тоже есть рабочие. В каждом Конгрессиональном комитете, ну, вроде «Цели и Средства», или «Вооруженные Силы», тоже есть свои рабочие. Этих комитетов там десятки. Затем еще и руководство, вроде спикера или организаторов, у них тоже есть свои сотрудники. Это только те, кто работает в законодательстве. Я не говорю даже о полиции или обслуживающем персонале. Я бы не удивился, если бы общее количество сотрудников Конгресса составило бы от пятнадцати до двадцати тысяч. Не думаю, что на самом деле кто-нибудь знает точно!

— Вот черт! Это же целый город!

— В яблочко! Теперь ты знаешь, почему построили здание Сената в 70-х. Столько народу просто не запихнуть в Капитолии. Кабинета в самом Капитолии у тебя не будет. Он есть только у главных, которые сидят в верхушке. Ты же будешь либо в Кэнноне, Лонгворте, или в Рэйберне, на проспекте Независимости. Это ты уже узнаешь на инструктаже, там ты и получишь свой офис.

— Угу, — пробормотал под нос я. — Итак, что вообще делают все эти люди?

— Ну, как я уже и сказал раньше, переизбираются. Если ты реально сможешь чего-то добиться в процессе, то получишь больше власти, — я сухо посмотрел на него, он же только пожал плечами и продолжил: — Ну ладно, раз уж ты решил заняться чем-то изматывающим, таким, как реально делать свою работу, вот тебе еще пища для размышлений.

Мы выпили еще немного джина с тоником, и он продолжил:

— Первое, что тебе нужно помнить, так это то, что никто не сможет самостоятельно разобрать всю ту чепуху, которая проходить через офис. Это написано юристами, для юристов, и разобраться в одном счете заняло бы больше суток. Никто не ожидает, что ты все это прочтешь и разберешь. Этим занимается часть твоих работников. Они это все сортируют, разбирают, нужно ли это тебе, и говорят тебе, что об этом думают. Еще больше такого происходит в комитетах.

Я приподнял бровь:

— Итак, если бы я был циничным и беспринципным, и хотел бы повозиться со счетом, зачем лезть к самому Конгрессмену, просто нужно найти его рабочих.

— Я знал, что ты со временем ухватишь суть, — с улыбкой ответил он.

— Что еще они делают?

Мы провели остаток дня, обсуждая рабочую команду. В составе был начальник по кадрам, который следил за всем. Может, был еще и помощник начальника по кадрам, но это больше подходило сенаторам. Еще пресс-секретарь, который говорит всему миру, какую чудесную работу я выполняю. Возможно, еще и юридический директор и несколько сотрудников, чтобы работать со счетами. Исполнительный помощник, чтобы говорил мне, что я делал. Под рукой всегда бы были социальные работники, которые бы направляли жалобы из офиса, и от избирателей, чтобы помочь им получить их чек Социального Страхования или с чем-нибудь еще. Плюс помощники и интерны с подлизами для полноты картины. Самым важным человеком снова оказался самый низкий по уровню (разве так не происходит всегда?) – человек, который ведет учет всех обращений по телефону и писем, и заботится от том, чтобы на все это был отправлен ответ. Хуже проигнорировать человека, чем сказать ему «нет».

Из участвующих сам конгрессмен практически ничего не делал!

— И где мне найти всех этих людей? Позвонить в Staff R Us? — спросил я.

— Вроде того. Сильно не переживай. Там уже есть огромная субкультура из работников и тех, кто желает ими стать по всему Вашингтону. Ты встретишься с некоторыми на инструктаже на следующей неделе. Найди одного, и они начнут вылезать из гущи.

Мне стало любопытно.

— А что работники Стюарта будут делать?