С чистого листа главы 1-99

– Заткнись! Нельзя говорить такое прямо в самолёте?

– А то что? – рассмеялся я. – Расстрою остальных пассажиров? – в ответ она лишь показала мне язык.

Повернувшись вперёд, я изучил своё сидение. Кресла в самолёте были действительно красивыми и роскошно отделанными, большими, широкими и мягкими. Должно быть, они были сделаны из действительно счастливой коровы. Салон был не очень велик, но всё ещё заметно превосходил заднюю часть 727-го, с кричащей четырёхлеткой с одной стороны и потным толстым Шринером с другой, мучающимся похмельем и роющимся в рюкзаке.

Конечно, не всё было похоже на 727-й. В моей первой жизни я пару раз летал на частных самолётах. В большинстве случаев их заказывали поставщики трейлеров, но одно время я был в ITT и летал пару раз на их корпоративных самолётах. Это было в те дни, когда ITT был одним из крупнейших конгломератов и имел целый воздушный флот. Их гордостью и красой был 727-й, переоборудованный в корпоративный джет. Оставим в стороне супер-мягкие кресла и места для ног, это как гибрид комнаты для совещаний и спальни. Как только мы взошли на борт, нас поприветствовал стюард и сказал, что как только мы взлетим, он примет наши заказы на напитки и уточнил, как готовить наши стейки. Мы были просто кучкой офисных работников, до красных глаз мотающихся из Сиэттла в Нью-Йорк, а попали будто в казино с высокими ставками. Мы были как рабочие, протирающие целлюлозу на целлюлозной мельнице – а зарабатывали в три раза больше, чем могли потратить. Я много раз ездил на этом борту, а каждый раз ощущал его всё более удобным.

В то время я работал в лаборатории в Нью-Джерси – и меня перевели на три месяца в Уэст-Кост, на замену. Там, без своих семьи и друзей, мы все дичали. Я отрастил волосы до плеч и впервые вырастил полную бороду. Раз в месяц они отвозили нас домой, чтобы мы могли увидеть семьи после нескольких 84-часовых рабочих недель. Когда я вошёл в лабораторию, чтобы проверить почту, люди уставились на меня и отошли подальше от волосатого пещерного человека, двигающегося по коридору. Но, конечно, лучшим моментом было, когда я впервые прилетел домой и зашёл в квартиру, пока Мэрилин была на работе. Я был уставшим, так что тут же забрался в кровать и уснул. Вечером я был разбужен от дикого крика моей жены, разносившегося по всей спальне. Она не знала, что я пришёл домой, и не знала, кто этот волосатый бородатый мужик, спящий в её кровати! Конечно же, спустя секунд 10 она поняла, кто я, и присоединилась ко мне в постели. Это был долгий цикл в Уэст-Кост.

Так или иначе, тот 727-й установил золотой стандарт для корпоративных самолётов, таким был даже Playboy DC-9, которым какое-то время владел Хью Хефнер. Эта птичка была не такой роскошной, но тоже вполне милой, и очевидно, могла развить немалую скорость. Когда мы проехали взлётную полосу, Джим Джонсон втопил педаль в пол, и я обнаружил себя плотно вжатым в сидение. Кажется, он разгонялся не очень долго, а сразу начал, точно трахнутая мартышка, взмывать под сумасшедшим углом. Поглядев на жену, я увидел, что она смотрит на меня со смесью недоверия и страха. Я лишь улыбнулся в ответ.

Прошло почти 10 минут прежде, чем мы набрали крейсерскую высоту и выровнялись. Тогда Саманта отстегнулась и поднялась на ноги. Она открыла потайной шкафчик и вынула оттуда пару бокалов для шампанского. Их она вручила нам, а сама открыла другой тайничок, где был спрятан холодильник. Внутри была бутылка Dom Perignon. Она вынула её, осторожно вытащила пробку, а затем разлила нам по бокалам. Потом вставила бутылку в держатель, встроенный в стену салона возле меня.

– Теперь я пойду вперёд. Когда будем за десять минут до Элеутеры я дам вам знать, – она направилась вперёд к кабине, а минуту спустя захлопнулась полная перегородка, отделив кабину от салона.

Я поглядел на жену – и протянул к ней свой бокал:

– За наш отпуск. Мы его заслужили!

Мэрилин засмеялась, чокнувшись со мной бокалом:

– Мы заслужили его?

– Ты родила ребенка, я повредил колено. Заслужили!

Она улыбнулась и отпила шампанского, и я сделал то же самое. Фактически, мы прикончили свои бокалы, и я наполнил их вновь. Также я отстегнул свой пояс и перебрался к краю прохода. Мэрилин заметила и сделала то же самое.

Я похлопал себя по правому колену и улыбнулся ей, маня её пальцем:

– Присаживайся.

– Мы не можем этого сделать!

– Сделать что? Мы собираемся просто посидеть и поговорить.

Мэрилин закатила глаза и осторожно встала, а затем повернулась, чтобы боком сесть мне на колени. Поскольку я сидел слева, я взял бокал правой рукой, а Мэрилин обнял левой, пока она своей правой обхватила меня за шею. Я притянул к себе её лицо и быстро поцеловал.

– Кто знает, может, к тому времени, как мы вернётся, твои родители продадут Чарли цыганам и у нас опять будет тихо.

– Ты бессердечный и злой человек, – ответила она с улыбкой.

– Ты так считаешь? Подожди, пока он не достигнет подросткового возраста и не станет таким же, как его старик! Ты будешь счастлива наконец-то выставить его из дома.

Мэрилин неодобрительно поглядела на меня.