С чистого листа главы 100-165

Сержант удивленно приподнял бровь, услышав это, и кивнул одному медику в ее сторону и помощнику, и они направились к ней. Она все еще плакала, и, когда они помогли ей снять куртку, мне удалось лучше ее рассмотреть. Под очками у нее зиял фингал, и она уже добрых шесть месяцев как была беременна. Ее правое предплечье также подозрительно опухло. Медик окинул ее взглядом и сказал:

– Мисс, вы тоже поедете в больницу. Думаю, у вас сломана рука. Это тот парень с вами сотворил? – она не ответила, но продолжила плакать.

Сержант развернулся обратно ко мне:

– Отличный улов. А теперь, кто вы такие и что здесь делаете?

– Как я уже скзаал ранее, сержант, меня зовут Карл Бакмэн. Я вон с тем парнем, и мы просто зашли поесть пирога с кофе.

– И вы же его вырубили?

Я кивнул:

– Да, это был я.

– Оставайтесь здесь.

Он направился к Флетчеру, и я решил последовать за ним. Флетчер все еще висел на трубке со своим редактором, вероятно, они уже работали над его Пулитцеровской речью. Сержант спросил:

– Кто вы такой и с кем говорите?

– Флетчер Дональдсон, The Baltimore Sun. А кто вы, офицер?

– Репортер?! Какого хрена вы оказались уже здесь?

– Я уже был здесь. Я с ним, – сказал Флетчер, показывая на меня.

– Ладно, звонок окончен. Вешайте трубку.

– Но я говорю со своим редактором.

Сержант не был так впечатлен применением Флетчером своего права о Первой Поправке, как сам Флетчер.

– Вешайте трубку, или я сделаю это за вас, – прорычал он.

– Мне пора, – сказал в трубку Флетчер, затем сложил телефон.

– Спасибо. Я его придержу, – сказал я, забирая у него телефон и кладя его в свой карман.

Прибыл полицеский в штатском, и повар вынес несколько чашек кофе и тарелку с пончиками. Никто из нас никуда не мог ехать, пока не разобрались с ситуацией. Эми и девушку увезли в одной машине в больницу Кэрролла. Все оставшиеся давали показания.

Дональдсон записывал все так же быстро, как и копы! Я же просто игнорировал его настолько, насколько мог. Это, без сомнения, было концом моей политической карьеры. Драка в закусочной в присутствии репортера. Хуже могло быть, только если бы было видео.

И знаете, что? Так и случилось! Было видео!

У Ника было несколько камер в заведении, и одна из них была направлена прямо на вход в закусочную, где стоял кассовый аппарат, и было видно первые столики. Сержант вместе с штатским нашли ее и начали просматривать, затем они подозвали меня. Флетчер, как щенок, увязался за мной. Звука там не было, так что они попросили меня озвучить происходящее.

– А вы неплохо справились. Объясниться не хотите? – спросил меня штатский.

– Конечно. Как вас зовут?

– Я лейтенант Хьюз. Итак, как это понимать?

– Очень просто, лейтенант. У меня есть пара черных поясов, по айкидо и таэ-квон-до. И я служил, я был десантником. Этот парень, кем бы он ни был, меня не напугал. Кто он такой, кстати?

Лейтенант озадачился, мне ответил сержант.

– Этого чудесного малого зовут Хэйвуд Коллинс. Она его жена. На севере города у них есть дрянная квартирка, и мы туда регулярно наведываемся раз в месяц. Он любит молотить ее, как грушу, и она от него не уходит, а мы не можем заставить.

Я покачал головой.

– Черт! Знаете, сколько таких ситуаций заканчивается убийством жены? Мы не можем ее в убежище отправить, или что-нибудь подобное?

– Мы пытались, но она всегда возвращается.

– Может быть, если отправить его за решетку, она сможет от него вырваться, – сказал я, – Я могу обвинить его в попытке нападения на меня, если нужно.

Лейтенант Хьюз пожал плечами.

– Меня бы устроило, но в этот раз он крупно попал. У нас уже на него есть нападение и побои в сторону Ника и официантки, и даже за то, что он схватил жену. Вы же будете только вишенкой на торте. Этот парень на пару лет уже отправится в Хагерстаун. Может, тогда мы сможем ее от него отвадить.

– Она должна зверски его бояться. Есть шансы отправить ее в безопасное место до этого? А что, если он выйдет под залог? – спросил я.

– Кто, блять, за него будет закладывать?! Нет, у него уже были приводы. Судья его уже не отпустит, а Американский Союз Гражданских Свобод не будет выводить его дело на федеральный уровень, – сказал сержант. – Мы можем связаться с приютом. Может, смогут помочь. Может, с чем-то сможет помочь и больница. – он пожал плечами.

– А вам-то что? – спросил лейтенант. – И еще, где, черт побери, я мог о вас слышать? Почему-то вы мне кажетесь знакомым.

Я закатил глаза.

– Здорово. Две сотни тысяч на телерекламы, и все, что я слышу, так это, что вы где-то слышали мое имя. Я баллотируюсь в Конгресс!

У него в голове щелкнуло, и он выпучил глаза.

– Черт возьми! Это вы! Так вот, где я вас видел! – несколько копов подошли и пожали мне руку, и подошел даже Ник.

Ну, думаю, приятно, когда тебя узнают, но уже через месяц это пройдет. Если меня не прибьет Мэрилин, Энди Стюарт мне весь мозг вынесет, как я дрался в закусочной.

– Слушайте, я могу ехать? Моя жена меня убьет, – сказал я.

– Конечно, только оставьте свой номер. Прокурор может тоже решить с вами поговорить.

Я дал ему парочку визиток.