(с)дала на «отлично»

И при этом чувствовал себя живым. Окрыленным. Наполненным энергией, силой, желанием творить чудеса. Писал ей каждую свободную минуту. С замиранием сердца ждал ответ. Идиотская, блаженная улыбка поселилась на суровом лице мужчины, вызывая опасения у близких.

Все завершилось так стремительно, что граф даже не понял, что на самом деле произошло. Они собирались встретиться в аэропорту Шарль-Де-Голль во Франции, куда Вика прилетела вместе с одноклассниками, чтобы посетить Лувр.

После долгого виртуального общения они наконец-то решились на реальное свидание. Всю неделю граф не находил себе места. Они жили предвкушением этой встречи и мечтами о новых поцелуях, неистовым желанием почувствовать тепло, вдохнуть аромат, услышать стиравшийся из памяти голос…

Вооружившись букетом, граф медленно проходил меж рядами пассажиров, ожидающих свой рейс, отыскивая знакомые черты. Одни дремали, другие зависали в гаджетах, слушали музыку, смотрели ролики, читали, компания молодежи играла в какие-то веселые игры, дурачась и громко смеясь. Судя по голосам — русские.

Наконец, среди вереницы сидений, рюкзаков, мамаш с маленькими детьми и уставших мужчин граф увидел светлую головку, склонившуюся над блокнотом. Вика что-то старательно выводила карандашом на бумаге, не замечая ничего вокруг. Казалось, она существует в своем собственном мире, далеком от реального.

Граф завороженно застыл, впитывая каждую черточку хрупкой фигурки, монотонные движения руки, закушенную нижнюю губу, нахмуренные тонкие брови.

Ему безумно хотелось стиснуть ее в объятиях и вместе с тем еще насладиться видом. Граф достал телефон и вошел в известную соцсеть.

«А вот и я, котенок!»

Отправил он ей сообщение и услышал, как где-то в недрах рюкзака пиликнул сообщением Викин смартфон. Но девчонка была слишком поглощена процессом, проигнорировав сигнал.

Граф медленно приближался, ступая по начищенной до зеркального блеска плитке мягко, будто кот, охотящийся за маленькой птичкой. Словно колено под дых, в нос ударил знакомый крышесносный аромат белого налива. Если и оставались какие-то сомнения, что это она, то теперь они растворились в запахе лета, окружающем все вокруг.

— Вика… — тихонько позвал девушку граф.

— М-м? — ответила она, не отрываясь от работы.

— Привет.

— Угу.

— Вот и я!

Девчонка вскинула свои синие глаза и поймала восторженно-сияющий взгляд графа. Смерила его с головы до ног, словно оценивала куриную тушку в магазине и вынесла суровый вердикт:

— Нет.

— Нет?

— Нет. Ты мне не нравишься. Поэтому нет. — и девчонка вновь уткнулась в блокнот.

— Вот так просто? И что же тебе не нравится? — опешил граф. Так откровенно его еще не отшивали. Совсем не на такую встречу он рассчитывал, когда провел больше шести часов по пути из Мюнхена, боясь опоздать на встречу с девушкой мечты!

— У тебя лицо не очень симметричное.

— Что?

— Пропорции нарушены. Мне нужно идеальное лицо.

— Идеальное лицо? — глупо повторял граф.

— Да.

— Зачем?

— Слушай, разве я обязана отчитываться? — раздраженно бросила Вика. — Нет и нет. Смирись. И до свидания.

Граф застыл, не веря во все происходящее. От шока и потрясения пропал дар речи в буквальном смысле. Он онемел, оглох и потерял способность двигаться.

Оттаял, лишь когда увидел исчезающую в толпе фигурку Вики, в направлении к стойке регистрации, по-прежнему сжимающую блокнот в тонких изящных ручках.

Аромат летних яблок и ощущение счастья быстро развеялись, оставляя после себя лишь горькую пустоту. А затем телефон ожил чередой входящих оповещений.

«Все было ошибкой. Прощай.»

Глава 40

ВИКА

Воспоминания бурной снежной лавиной накрыли меня.

Я застыла, раскрыв рот, не веря в реальность происходящего. Если бы год назад кто-то сказал, что именно я получу эти вещи в подарок от профессора Горского — я бы долго, держась руками за живот и утирая слезы, хохотала.

_______

В декабре прошлого года студенты нашего института летали в США на их Рождество. В основном это были активисты и отличники, победители всяких научных конкурсов, лауреаты и прочая научная элита, но тех, кто был в состоянии оплатить свой перелет и проживание тоже брали. Так компанию ботаников, задротов и обожающих их преподавателей разбавили и мы с Лилей.

Оценить всю прелесть Нью-Йоркского метро мне довелось на собственной шкурке. Делегация шумных русских студентов составляла около тридцати человек. Передвигаться такой толпой в переполненной подземке было весьма проблематично, поэтому нас разделили на четыре группы и закрепили за ответственным преподавателем.

Наш занудный конвоир раздражал изысканными манерами и идеальным внешним видом. Начищенные ботинки, элегантное пальто, рубашка цвета калифорнийского неба слишком чужеродно смотрелись среди обычных американских рабочих в час пик. Этакий бизнесмен с Уолл Стрит в унылой серой массе.

Раздражал своим лоском сопровождающий, очевидно, не только меня, но и всех окружающих, потому что на каждой станции входящие работяги с особым удовольствием прижимали его к заляпанному грязными пальцами стеклу несвежими телами с запахом тяжелых будней.