С древнейших времен до создания Германской империи

Цезарь, современник Страбона, был первым из античных авторов, который настаивал на полном отличии кельтов (галлов) от германцев. Однако Цезарь не привел никаких сведений о германском этногенезе. Географически для Цезаря Германия — это зарейнская область, на которой проживали 16 известных ему племен. Полководец приводит даже иерархию германского племенного мира, во главе которой он расположил свевов — самый многочисленный и могущественный этнос Германии. Первую в античной этногеографии классификацию, не зависящую от мифологии германских племен, дал Плиний Старший (23—79 гг. н. э.): 1) вандилии, частью состоящие из бургундионов, варинов, харинов, гутонов; 2) ингвеоны (кимвры, тевтоны, хавки); 3) иствеоны (сикамбры), ближе всех живущие к Рейну; 4) гермионы, проживающие внутри страны (свевы, гермундуры, хатты, херуски); 5) певкины и бастарны, граничащие с даками. Вне его классификации остались уже давно известные римлянам проживающие на территории провинции Белгика неметы, трибоны, вангионы, ряд племен устья Рейна (батавы, фризы и т. д.), убии, на земле которых римляне возведи один из важнейших центров рейнского левобережья — Colonia Agrippirtensis (современный Кёльн).

Наиболее полно историко-этнографическую линию продолжил Тацит, посвятивший этой теме специальное сочинение «О происхождении и местожительстве германцев» (98 г.). Тацит первым точно очерчивает современное ему территориальное пространство Германии: к северу — от Рейна и Дуная до берегов Балтийского и Северного морей, на восток — от устья Рейна до Карлат. На основании древнегерманского фольклора он приводит германскую этногонию: Земля (Terra) — Туистон (Tuisto) — Манн (Mannus). От трех сыновей Манна произошли три группы: ингевоны (Ingaveones), обитающие на севере; герминоны (Herminones), живущие внутри страны; истевоны (Istaevones) — все остальные. Согласно более древним преданиям, у Туистона было больше сыновей, давших начало племенам марсов, гамбривиев, свевов, вандилов. Тацитом делается однозначный вывод: «Германцы являются коренными жителями, совсем не смешанными с другими народами». Опираясь на эмпирический опыт прочих своих современников, Тацит объясняет антропологическую чистоту германцев отсутствием смешанных браков с соседними народами. В отличие от Страбона, Тацит утверждает, что совсем недавно возникший этноним «германцы» кельтского, а не римского происхождения: так галлы назвали пришельцев из-за Рейна, племя тунгров. Из страха перед завоевателями галлы впредь стали именовать германцами все зарейнское население, которое приняло это имя.

Начиная с Цезаря, этноним «германцы» прочно входит в терминологический оборот античной историографии, географии и этнографии. Античные авторы отмечали общие для всех германцев этнические черты: свободолюбие, свирепые нравы, светлые волосы и голубые глаза, легкость в смене места жительства, постоянные войны с соседями, перемежающиеся союзами с изъявлением покорности более сильным. Германцы стали рассматриваться в качестве такого же целого, как и греки, кельты, римляне. Речь идет, однако, о единстве скорее политическом, чем об этническом, поскольку Цезарь, Плиний, Тацит перечисляют наименования десятков отдельных племен, фиксируя отличия их обычаев и учреждений друг от друга. Наиболее подробный перечень критериев различий приводит Тацит: общий внешний вид, нравы, учреждения и обычаи, религия, язык, только им присущее оружие. По этим критериям Тацит судит, германское данное племя или нет. Например, певкины по языку, нравам, типам поселений явно германцы, однако они грязные, и в целом их внешний вид изменился вследствие смешанных браков с сарматами. Эсти нравами и внешним видом ближе к свевам, по языку— к Британии. Самыми истинными германцами являются свевы, а среди них — семноны. В надгробных надписях особого корпуса германских телохранителей императоров I в. н. э. всегда особо подчеркивается племенное происхождение гвардейца: убий, фриз или даже так: Валент, германец, батав по племени. Подобная самоидентификация позволяет говорить о том, что термин «германцы» отражает не единую этническую реальность, а восходящую к римлянам ученую и политическую конструкцию. В 59 г. до н. э. римский сенат именует главу свевско-гарудского племенного союза Ариовиста rex Germanorum, даровав ему титул «правителя и друга», то есть политического союзника Рима. В I в. н. э., особенно после войн в приэльбском пространстве, не давших римлянам желаемых результатов, быть германцем становится почетно: например, треверы и нервии на галльском левобережье Рейна кичились перед соседями своим германским происхождением.