С «Джу» через Тихий океан

Уже несколько дней слушаем радио Таити. Передают только полинезийскую музыку. Она заполняет ночь радостью, быстрым ритмом и еще чем-то незнакомым, красивым, что волнует кровь.

Обдумываю, какие вещи убрать, какие приготовить, какой трос прикрепить к якорю и т. д.

Вчера вечером получила задание – следить, когда созвездия Южный Крест и Центавр будут одинаково хорошо видны. Непрерывно занимаемся вычислениями поправок компаса. В Кальяо при самом доброжелательном отношении к нам ничем не смогли помочь. Даже удивлялись, почему так упорно мы стремимся определить остаточную девиацию компаса. Нам составили специальную таблицу девиации, которую я выучила назубок. Однако, как и предполагал Дончо, поправка компаса на нашем курсе составила все же около 15°. Все это произошло, к счастью, в мою первую вахту. К счастью, потому что во вторую я встаю, одеваюсь и сменяю Дончо в полусонном состоянии. Сердце мое спит, кровь спит, ни о чем не думая, машинально, управляю рулем. И только через полчаса прихожу в себя. Надеюсь, что Маркизские острова не появятся именно в эти минуты полузабытья. Иначе это будет нечестно.

Яна в верных руках

Два года назад, на пятьдесят второй день с момента отплытия из Лас-Пальмаса (Канарские острова), мы прибыли на Кубу. По существу, прошло полтора года между завершением одной экспедиции, атлантической, и началом другой, тихоокеанской. Полтора года, а я и не заметила, как пролетело время. За этот период мы написали книгу о своем путешествии на лодке через Атлантический океан, подготовились к новой экспедиции через Тихий океан, совершили путешествие на яхте болгарского телевидения по Эгейскому морю, работали. Как уж тут было его заметить! Вспоминаю, что, перед тем как отправиться в Париж, а затем в Лиму, мы всю ночь, до самого рассвета, провозились, собирая и упаковывая не отправленный вместе с лодкой багаж. Яну оставили у Тодора Антонова, где она находится и сейчас. Мне никогда не забыть того чувства, которое я испытала в ту минуту, когда он, Тути и ее мать согласились приглядывать за Яной, пока мы будем в плавании. Полгода мы ломали голову: на кого оставить Яну? Эта мысль не покидала меня ни днем, ни ночью, что бы я ни делала, какие бы сложные вопросы ни обсуждала. Мозг неустанно сверлила одна жгучая мысль: «Готовитесь, суетитесь? А что будет с Яной? Мама плохо себя чувствует. Ей за глаза хватает беспокойства и тревог из-за моего отъезда, а тут еще и забота о Яне! А если девочка расхворается? Что они тогда будут делать вдвоем с отцом? Сами окончательно слягут». Совершенно замучили меня сотни подобных вопросов.

Где найти сердечных и смелых людей, которые взвалили бы на свои плечи бесконечные хлопоты о чужом ребенке, пока его мать и отец будут в океане? Таких людей, которые, кроме прямых забот о ребенке, согреют его душевным теплом, не впадут в панику, когда дитя разболеется? Где искать столь добрых и мужественных людей, которые ни на минуту не допустят мысли, что с нами случится какая-нибудь беда?

Шел уже январь, а мы все еще не знали, что нам делать. И вот однажды вечером Митко Езекиев намекнул о г-же Спировой, о Тути и Тото.

Не передать словами, какое облегчение я испытала, когда они согласились! Гора свалилась с плеч! И эта была даже, не благодарность, а скорее удивление! Я шла по улицам с заплаканными глазами и все повторяла: «Какие люди! Какой доброй души люди!»

Отвели Яну к ним. Девочка тут же принялась играть с их Тошкой, будто они всю жизнь провели вместе. Потом я уложила дочь спать и… рассталась с нею на целых 8 месяцев.

Без Яны больше никуда не поеду. Не могу. Не порадовалась, не налюбовалась дочуркой.

Во время атлантической экспедиции я думала о многих вещах, которые хотела сделать, когда вернусь в Болгарию, но не успела. Жизнь наша проходит напряженно, быстро. Наверное, так оно и лучше.

Ждем

Я немного отвлеклась от темы. До островов осталось три дня. Я так верю в навигацию Дончо, что ни на минуту ни в чем не сомневаюсь. Нам еще далеко до конечной цели экспедиции – островов Фиджи. Но данный переход – самый долгий. Остальные займут не более 20 дней каждый. А думы мои давно уже в Болгарии. Ветер сегодня посильнее. И мы установили настоящий рекорд – прошли 82 мили. Тем, кто плавает на яхтах, такое расстояние покажется, вероятно, ничтожным. Для нас же с нашей самодельной мачтой и зарифленным гротом, с нашей обросшей водорослями лодкой да с румпелем, за которым следишь с тревогой, как бы чего с ним не случилось, это и в самом деле большое достижение. Когда мы проходили по 36–38 миль в сутки, то говорили себе: «Не густо, конечно, но все равно мы идем к цели и достигнем ее». А сейчас, можно сказать, мы летим. Волны могучие. Какая огромная масса воды! Над нами кружат большие птицы-фрегаты. Своими зловещими клювами они то и дело хватают рыбу. Камнем падают вниз и тут же взмывают с добычей в клюве. Наша верная «паства» из корифен и пеламид, возбужденная быстрым ходом лодки, носится вокруг, выпрыгивает из воды.