С феями шутки плохи

Нашими трудами дом пришел в божеский вид. Сид, смешной рыжий мальчишка, выучил буквы и сумел не только прочитать, но и написать свое имя, отчего пришел в полный восторг. Магда, спихнув на меня уборку и прочее, мирно сплетничала на кухне с Дийси и Грегом, помогая ему готовить, учила уму-разуму Агату и сразу же откликалась, если мне нужна была помощь.

Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Я никогда не верила во что-то хорошее, разве что еще будучи совсем маленькой девочкой…

Соседи додумались подать иск: у кого-то загорелся-таки сарай, у кого-то забор, вот как полыхал мой дом! Милейшая тетушка Линда и добрейший Ганс выставили такой счет, что мне оставалось разве что продаться в рабство какому-нибудь султану из книжек Агаты – с нею заодно. Вряд ли бы меня взяли, конечно.

– У меня ничего нет, – твердила я соседям, когда пошла в наше предместье узнать, что там творится да забрать с пепелища деньги – они же были закопаны, ничего им не сделается!

Денег, к слову, я не нашла, должно быть, сердобольные соседи, разгребая обломки курятника, отыскали мой тайник.

– Плати! – слышала я их голоса.

– Я работаю! – отвечала я. – Я выплачу, кому сколько должна, как только сумею! Добрые люди, у меня нет денег, вы же знаете, что я сирота и Агата тоже… Нас из милости взяли судомойками, но…

– Я заплачу, – сказала вдруг госпожа Тинке. – Сколько?

Я, признаюсь, лишилась дара речи. Чтобы мачеха Эллы…

Соседи притихли.

– Да Маргрит сама расплатится, – сказал дядя Марк, старый огородник.

– Ну так! У нее руки нужным концом приставлены, заработает, – поддержала его супруга.

– И правда, что вы на девку взъелись? – громко вопросила хозяйка единственного в нашем предместье трактира. – Ей сперва на жизнь заработать нужно, а ты, Ганс, без своего гнилого сарая уж проживешь! И ты, Линда, не помрешь – твой забор только на растопку и годился!

Соседи начали браниться, а госпожа Тинке взяла меня за плечо и повела прочь.

– Спасибо, сударыня, – сказала я, опустив голову. – Я расплачусь. Не сразу, но расплачусь.

– Верю, – ответила она. Хильда Тинке была высокой стройной женщиной, не верилось, что ей уже под пятьдесят и что у нее две взрослые дочери. – Тебя хорошо воспитали. Я завидовала твоей тетушке, не скрою.

– Отчего, сударыня?

– Неважно, – ответила она и умолкла. Потом спросила: – Ты слыхала что-нибудь о королевском бале?

– Конечно. Кузина была там с тетушкой, а я подглядывала снаружи – там много оказалось таких девушек, – повторила я свое вранье. – Вы с дочерьми ведь тоже там были?

– Да, – ответила госпожа Тинке. – Но что самое странное – там очутилась моя падчерица.

Я потеряла дар речи. Неужто она узнала Эллу? И волшебство не помогло?

– Я не удивилась бы, увидев там тебя, Маргрит, – продолжила она, – твой отец, повторюсь, воспитывал тебя достойно. Но Элла…

– Как же она попала туда? – спросила я.

– Не знаю, – помолчав, ответила госпожа Тинке. – Но я уверена: ей неоткуда было взять такое платье, такие драгоценности и… не пешком же она явилась!

Я промолчала.

– Элла могла припрятать украшения матери, ее платье, но на что бы она наняла экипаж? – она смотрела на меня в упор.

– Иначе как колдовством это и не объяснить, – ответила я и рискнула: – А почему вы держите Эллу в черном теле, госпожа Тинке? Я не видела, чтобы ваши дочери ходили по воду или в лавку.

– Они уже умеют это делать, – холодно ответила она. – Да, они те еще капризницы, но, Маргрит, обеих я отдавала на год к чужим людям. Анна и Марианна умеют готовить, стирать и шить. Не так хорошо, как мне хотелось бы, но при нужде способны будут состряпать обед, заштопать чулок, поставить заплатку. А пока в этом нет нужды и средства позволяют – могут бездельничать и бренчать на клавесине.

– Ясно, – кивнула я. – А Элла…

– Она мне не дочь, – коротко ответила госпожа Тинке. – И я была рада, когда Черный герцог привел к его высочеству иностранку, с которой тот провел почти весь вечер! Агате повезло, конечно, но один танец с принцем и десять полезных знакомств несравнимы…

– Вы подыскали кого-то дочерям?

– Именно. Анну-то я сговорила уже давно. Ну с тем мальчиком – уже мужчиной! – они дружны с детства, и когда он посватается, я не буду возражать. Он хороший человек, пусть и не слишком богатый. А Марианна покамест перебирает женихов…

– Неужто влюбилась в принца?

– Нет, замахнулась на Черного герцога, – ответила госпожа Тинке. – Я приказала ей забыть о нем, не того она полета птица. Правда, это было год назад, теперь Марианна вздыхает по баронету Денну. Пускай вздыхает.

– А принц?

– Мои девочки, возможно, и капризны, – холодно сказала госпожа Тинке, подобрав подол, – но знают свое место. Мечтать о его высочестве или его светлости я им запретить не могу, но они понимают, кого могут выбирать в мужья, а кого нет. Я уже получила несколько предложений от достойных молодых людей нашего круга.

Я кивнула. Анна с Марианной, сестры-погодки, были не особенно красивы, но и впрямь знали свое место. Они были заносчивы с такими, как я, но…

– Надеюсь, у ваших дочерей все сложится удачно, – вежливо сказала я.