С феями шутки плохи

– Силен старик! – с уважением произнес Волк и порысил дальше. – Давайте не мешкайте, уже темнеет, а ночью они сильнее! Солнце вот-вот сядет!

Мне хотелось плакать от усталости, но останавливаться было нельзя. Я уже не видела ничего под ногами, это был самый обычный темный лес, не как тот, где мы уже бывали, – со светящимися грибами и мхом, и я спотыкалась на каждом шагу. И упала бы непременно, если бы не держалась за стремя.

– Не торопитесь, – раздался уже знакомый гулкий бас, и с нами вровень зашагал лесной хозяин. Борода его воинственно развевалась, а синичку он прикрывал ладонью, чтобы не снесло порывами ветра. – Этак вы от них все равно не уйдете, только коня загоните да сами без сил останетесь.

– Что, совсем никак нельзя оторваться от погони? – шепотом спросила Агата.

– Можно… – Леший пригладил бороду. – Если не забоитесь.

– Выбора у нас нет, – негромко ответил герцог. – И если вы соблаговолите указать путь, каким бы страшным он ни был, вряд ли он заведет нас в места, где нам будет хуже, чем в чертогах фей!

– Складно говоришь, – ухмыльнулся тот. – Ладно. Вы старика уважили, и я вас проведу заветной тропкой, авось земли не протопчете… Только этаким манером вы далеко не уйдете.

– Конь у нас только один, – сказал Винсент, а я опустила голову: могла бы подумать, что нужно взять еще хоть одну лошадь! Правда, тогда и корма пришлось бы везти вдвое больше, и…

– Ну-ну, – протянул леший. – Ну-ка, ты вот, светленькая, слазь. Ты меня одарила, тебя я и прокачу! Ты, черненькая, полезай к этому красноречивому пареньку, ну а ты, волчище, небось и так не отстанешь!

Агата панически взглянула на меня, но я только пожала плечами, и сестра сползла наземь.

Хозяин леса как-то хитро извернулся, чуть не завившись узлом, свистнул, гикнул, и… И перед нами оказался серый жеребец из тех, что, как в сказке, одним скоком половину леса покрывает. Туманная грива и хвост стелились по ветру, а глаза у коня были вовсе не лошадиные…

– Садись скорее! – велел Волк, придя в себя. – Давай, ступи мне на спину, подсажу!

Агата кое-как взгромоздилась на лешего-коня верхом, обеими руками вцепилась в гриву, жалобно оглянулась на меня, но я ничего не сказала. Если лесному хозяину вздумается нас заморочить и погубить, мы ничего уже не сможем сделать. Если ему глянулась Агата и он захочет ее унести… Что ж, пойду выручать! Но пока нужно было убраться подальше от разозленных донельзя фей, и выбирать не приходилось…

– Держись, Маргрит, – сказал мне герцог, когда я снова вцепилась в его пояс. – Держись крепче, не разжимай рук!

«Ни за что не разожму! – подумала я. – Силой не отнимут!»

– Выноси, Браст! – Винсент дал шпоры коню, и мы понеслись…

Я плохо помню, как это было, я только старалась держаться изо всех сил. Где-то впереди мелькал серый конь, сбоку, тяжело дыша, мчался Волк, выкладываясь из последних сил, а что было по сторонам, сказать не могу – не рассмотрела. Это была тропинка лесного хозяина, на которую ступишь – скажи спасибо, если жив останешься… Но провожал нас он сам, так что бояться не было смысла, что бы ни мелькало там обок, хоть и мерещилось такое, что впору было зажмуриться и вовек не открывать глаз!

– Не вынесет конь, – прошептал герцог, но я услышала. И запаленное дыхание Браста тоже слышала. – Держись, милый, держись, прошу…

– Дайте, я вьюки сброшу!

– А сами потом впроголодь пойдем, если выберемся? – обернулся он. – Сиди смирно!

Герцог снова пришпорил коня, и Браст послушно прибавил ходу. Только бы не упал, бедняга, тогда его уже не поднять, и как мы потащимся пешком, даже подумать страшно!

Дура ты, Маргрит, в который раз подумала я, надо было брать еще лошадь, а лучше пару! Ну сгинули бы они, не обеднеет герцог, а так у него был бы заводной конь, да и нас с Агатой любая лошадь из его конюшни обеих бы снесла…

Серый конь впереди вдруг сбавил ход, и Браст тоже перешел на шаг, тяжело поводя боками. Я бы спрыгнула, но герцог крепко держал меня за руку, видно, понимал, что я могу отчудить.

Я обернулась: деревья за нами смыкались, преграждая стволами и ветвями путь погоне… да и где была та погоня?

– Ну, дальше мне ходу нет, то уже не мои владения, – сказал лесной хозяин и поставил Агату наземь. Та пошатнулась и села, Волк кинулся к ней, и сестра схватилась за него, живого и теплого. – Идите вон туда. Там ручей будет, коня напоите. Сами… ну, знаете. А не то пойдем ко мне, угощу, хе-хе…

– Благодарствуем, дедушка, – выговорила я и вдруг по наитию добавила: – Не позаботитесь ли вот о них?

Он протянул руку, и я положила в корявую ладонь зеленое яблочко-дичку, желудь и пару орехов. Леший прикрыл их второй рукой и поднес к уху, будто прислушивался.

– Ну… говорят, в чертогах фей выросли? – вдруг захохотал он так, что синица, пискнув, кинулась мне на плечо. – Родители там остались, значит, коли их не извели? Ну, уж я теперь задам феюшкам-голубушкам! Благодарствую, – добавил он, сжав кулак, – об этих вот позабочусь, надо ж как-то общаться-то, вовсе уж одичал тут… А вы идите. Идите, уже совсем темно, нечего вам тут делать…