С горячим приветом от Фёклы

Следом за дядькой из машины вдруг выкатились два малыша. И покатились прямо к Гнусику. Смешные такие белоголовые грибочки. Я прямо обалдел, как они втроем похожи. Один в один – Гнусик.

Мужик забрал у Гнусика сумку и обнял за плечи. И близнецы тоже обняли – только за колени. Они же еще совсем маленькие.

И вот тут я уже точно понял, что у Гнусика всё будет хорошо. Прямо сердцем почувствовал.

Они сели в машину и, просигналив три раза, уехали. А мы стояли и смотрели им вслед. Долго-долго, пока машина, набирая скорость, мчалась по шоссе, а потом скрылась за поворотом.

– Ну вот и всё, – сказал Яшка и, засунув руки в карманы, пошел в корпус.

– Пойдем? – Маечка посмотрела на нас с Ржавым. Мне так сдавило горло, что я даже говорить не мог. Просто кивнул. А Ржавый ответил:

– Вы идите, а я еще подышу.

– Точно? – спросил я.

– Точно. – Он кивнул.

Мы теперь всё время так разговаривали. Много, но мало.

* * *

– Скоро дождь пойдет, – сказала Маечка, когда мы шли к корпусу. – Смотри, какие тучи.

Я задрал голову и посмотрел на небо – оно было почти черным.

«Странно, – подумал я. – Только что солнце светило».

Мы ускорили шаг, а я всё думал про Гнусика. С одной стороны, хорошо, что его папа нашелся. И близнецы эти – ну правда, такие смешные. А с другой… Честно, мне как будто руку отрезали. Или ногу? Ну правда! Мы же вроде как одной командой были. А теперь что? А Яшка теперь как?

– Как он теперь будет? – зачем-то сказал я вслух.

– Ты про Яшку? – догадалась Маечка.

– Да.

– Хорошо будет. – Она вдруг сморщилась. Крупная капля дождя упала ей прямо на нос.

– Думаешь? – Я тоже скривился. Капли были холодными.

– Он найдет о ком заботиться. – Маечка заглянула мне в глаза. – Нас ведь много.

Дождь хлынул резко, как из ведра. У меня сразу уши промокли.

– Бежим в беседку! – крикнула Маечка. – До корпуса далеко.

А вот беседка была совсем рядом. Я забежал внутрь и сразу стал выглядывать наружу – посмотреть, где там Ржавый.

– У него же нога! – прокричал я сквозь дождь.

– Не волнуйся! – крикнула в ответ Маечка. – Вон он, видишь? В мухоморе сидит! – Она указала на деревянный домик с грибной шляпкой. В таких обычно малыши песок месят. Я присмотрелся, и точно – Ржавый сидел внутри и корчил нам рожи.

– Ну, этот нигде не пропадет! – сказал я со смехом и сразу успокоился. Мы уселись на скамейку и стали болтать. Я не знаю о чём. Ни о чём. Это было так странно. Потому что, хоть мы и болтали о всякой ерунде, она казалась мне невозможно важной. Да я и сам чувствовал себя таким же – невозможным и важным.

Я бы так, наверное, целую вечность сидел. Но дождь быстро закончился, и на небо соскользнуло солнце. Оно двигалось медленно, как каток, разглаживая тучи и сдвигая их в сторону. А потом вдруг завязло и остановилось – где-то на середине пути. Получилось, что часть неба стала ясной, а часть осталась черной и пенящейся. Я такого никогда не видел. А Маечка вдруг закричала:

– Cева, смотри! Радуга!

И точно, там была радуга. Настоящая семицветная радуга, перекинувшаяся от темной половины неба к светлой. Или наоборот, от светлой к темной?

Я не на шутку об этом задумался, а потом махнул рукой. Да какая разница? Главное, что между ними был этот разноцветный мостик. И это в самом деле было дико красиво!

Мы стояли, опершись руками о стенку беседки, и любовались черно-белым небом с радугой посредине.

– Давай смотреть на нее, пока она не исчезнет? – предложила вдруг Маечка.

– Давай, – согласился я. Мне эта идея показалась забавной.

Я еще поморгал хорошенько, чтобы размять глаза. Ну, как перед состязанием! И вытаращился на эту радугу как ненормальный. Слезы расплавляли мне глаза, но я всё равно смотрел изо всех сил. Мне почему-то было очень нужно стоять так, рядом с Маечкой, и смотреть на радугу, пока она не исчезнет.

В какой-то момент радуга начала расслаиваться и вытягиваться. И вдруг превратилась в лестницу. Настоящую семицветную лестницу, по которой шагал маленький человечек. Я подвигал глазами и, когда изображение выровнялось, понял, что это – мой Нарисованный. Он шагал по лестнице, задорно вздергивая остренькие коленца, и размахивал ручками. Было видно, какой он счастливый. Я проследил взглядом, куда он идет, и увидел Фёклу. Она ждала его на самом верху, широко раскинув руки для объятий.

– Фёкла! – хотел крикнуть я. Но она вдруг сама меня увидела и подмигнула разноцветными глазами.

От всего этого разноцветья у меня закружилась голова, и я, не удержавшись, моргнул. Моргнул всего на секунду! А радуга взяла и исчезла.

«Проморгал всё-таки!» – успел подумать я с досадой. И почти сразу увидел Майкино лицо. Оно было так близко, что я мог бы даже пересчитать ее ресницы, если бы захотел. Но вместо этого просто закрыл глаза. Потому что вдруг почувствовал, как по лицу пробежался теплый ветерок, сильно пахнущий абрикосами. Когда я открыл глаза, солнца уже не было. Кудлатые тучи снова затемнили его вдоль и поперек.

– Солнце исчезло, – сказал я осторожно, чтобы не спугнуть Маечкино дыхание. Она стояла рядом, затаившись, как бабочка.

– Не исчезло, – прошептала Маечка. – Оно за тучами спряталось.