С именем ветра

Мистраль закатила глаза и стала подниматься на второй этаж. В следующее мгновение на телефон Шейна пришло одно слово

Бесишь.

— Я могу уйти! — крикнул он ей вслед и прошел в гостиную к камину.

Телефон снова запищал.

Тебе не в чем.

Через секунду в комнату вошла Мистраль, всучила Шейну джинсы брата, сухое полотенце, и вытолкала из гостиной, предварительно ткнув пальцем в сторону ванной. Когда за Шейном закрылась дверь, Мира сгребла в охапку его мокрые вещи и стала развешивать на батареях, беззвучно посмеиваясь. Затем она по-турецки села на диван и принялась ждать.

Шейн появился, неся в руках вино и две кружки, в зубах был штопор. Он сел в кресло и начал возиться с бутылкой.

Ты упал в море?

— На улице вообще-то дождь, — ехидно ответил Шейн.

От дома до дома не больше трехсот футов.

— Я возвращался за вином.

И так сильно промок?

— Господи! — воскликнул Шейн, нервничая из-за пробки, которую не мог достать. — Я сейчас понял, почему твой парень нашел себе другую подружку!

Шейн не сразу обратил внимание на неестественную тишину. Наконец пробка поддалась, и он поднял взгляд на Миледи. Она сидела неподвижно, глядя на Шейна немигающим взглядом. До него дошло. Он соскользнул на пол, и на коленях прошел к дивану.

— Боже, Эм, прости! Прости, прости, прости! — он схватил Миледи за руку, и всунул в нее открытую бутылку. — На, запей. Или вылей мне на голову, только не смотри такими глазами.

Мира взяла бутылку и сделала большой глоток из горлышка. Она снова ожидала, что ее захлестнет щемящее чувство боли, но его снова не было. Вместо этого ей и правда, захотелось вылить вино Шейну за воротник, но ведь он извинился. Несколько раз.

Шейн же продолжал тараторить.

— Я решил сходить в магазин за вином, потому что мне надоел чай. Дождя еще не было, а потом он вдруг полил сплошной стеной воды, я пулей бросился сюда, но все равно промок. Так какое у тебя было дело?

Мира махнула бутылкой в сторону ковра. Только сейчас Шейн заметил, что у него под ногами разбросаны маленькие деревянные блоки.

— Откуда у тебя дженга?

Нашла.

Шейн снова поднял голову и умоляюще посмотрел на Миледи снизу вверх.

— Ты меня простила?

Я думаю.

— Поиграем, пока ты думаешь?

Мира неопределенно пожала плечами, но все-таки сползла на пол рядом с Шейном. Они начали складывать здание и доставать из него блоки, чашки были забыты, бутылка просто передавалась из рук в руки. Соперники были равны, стройка продолжалась долго, башня стремилась все выше и выше и не желала падать.

В комнате стояла напряженная тишина. Никто не желал сдаваться, но вот Шейн сделал неосторожный жест, в очередной раз передавая бутылку, и башня неспешно, как в замедленной съемке, стала падать. Раздался грохот, блоки разлетелись в разные части комнаты, один угодил в камин и тут же вспыхнул.

Мистраль вскочила с ковра и закружилась по комнате.

— Я не проиграл! — возмутился Шейн. — Я задел ее уже после того, как мой ход закончился.

Просто признай и гордо прими свое поражение.

Мира швырнула телефон в кресло и снова закружилась. Шейн хотел было возразить, но зрелище развивающихся по воздуху волос совершенно его заворожило. Опомнился он только когда Мистраль, накружившись, упала в кресло вслед за телефоном.

— Так кто же ты? — тихо спросил он, и добавил, откашлявшись: — В смысле, чем ты занимаешься, когда не зависаешь на краю света в компании малознакомых, подозрительных личностей?

Миледи задумалась.

Режиссер-постановщик танцевальных шоу. Хореограф. Пишу музыку и стихи к ней…

Она хотела добавить в конце списка слово «пою», но решила, что это будет неправдой. Она больше не пела, по крайней мере, пока. И не известно, запоет ли еще когда-нибудь, голос мог вернуться не таким сильным, каким был раньше. Вместо этого она дописала

…играю на гитаре и фортепиано.

Шейн удивленно смотрел в экран телефона.

— Ты ведь не могла быть какой-нибудь заурядной секретаршей или официанткой, правда, Эм? Ты всего-навсего человек-оркестр. Я рядом с тобой начинаю чувствовать себя ущербным. Но! — он поднял вверх указательный палец. — Я умею художественно выбивать ритм, если это тебя впечатлит.

Мира прыснула и вопросительно подняла брови.

— Что? Ну-ка найди мне какую-нибудь приятную песенку на латиноамериканский манер. У тебя должно быть много музыки, раз уж это твоя работа.

Брови Миледи не опустила, но все-таки стала шарить в телефоне. Тем временем Шейн скрылся на кухне, послышался грохот, звук открывающихся шкафчиков, звон кастрюль. Он вернулся с пустым пластиковым ведром.

— Нашла что-нибудь? Включай!

Шейн сел на прежнее место, перевернул ведро дном вверх, зажал его между колен и приготовился.

Заиграла гитара, мужской голос запел на испанском. Шейн несколько секунд вслушивался в ритм, а потом стал выстукивать его о дно ведра, двигая плечам и покачивая головой в такт музыке.

Мира смотрела на его плавные движения, и вдруг подскочила с места, схватила со спинки кресла широкий цветастый палантин, в который любила кутаться, и обвязала его вокруг бедер как юбку. И принялась танцевать. Танец был похож на что-то цыганское и испанское одновременно.