С карманами звезд

– Хмм..Несколько лет, – она подняла глаза вверх, словно вспоминая.

– Почему? Где твои родители?

– Дома. Сначала меня положили на пару недель, из-за пневмонии. И начался карантин, здесь это часто бывает. Родители звонили каждый день, потом через день, потом раз в неделю. Когда нас разрешили навещать, у меня еще что-то нашли в легких.

Кажется, Лея это говорила не мне, а себе или невидимому собеседнику рядом. Она потрясла над столом коробкой и из нее высыпались множества пазлов. Картинка на обложке была стерта, но кажется, девушка знала ее наизусть и начала собирать кусочки в целое.

– А потом?

– Врач посоветовал меня оставить еще на пару месяцев, пока мне не станет лучше, потому что здесь хороший воздух и лечение и они согласились. Приехали в выходной день, – она усмехнулась, глядя на пазл, – я думала все им объясню и они заберут меня домой. Но родители привезли только мои вещи и сладости, целый пакет…

Я представила, как она бежит по коридору, на ходу крича всем встречным: «За мной приехали мама с папой», чтобы объяснить куда это она так торопиться. Потом сбегает по лестнице и распахнув двери выбегает на улицу и ее больничные туфли мелькают бабочками над зеленой травой с желтыми одуванчиками. Ее рыжие волосы летят на ветру и она с разбега врезается в стоящую у забора маму и обнимает ее. У мамы тоже рыжие волосы, но темные, собранные в строгий пучок, в котором словно потерялся их золотой блеск.

Мама покачнулась, но удержалась и обняла ее в ответ. Потом папа опустил сумку на землю и чуть приподнял ее над землей.

Лея смеется и просит отпустить ее. А потом, уже стоя на земле заходит в тень раскидистого дерева. Это окутанная желтым цветением и сладким ароматом липа, одна ветка ее опустилась почти до земли, словно в приглашая забраться на нее и балансируя пройти, как циркач по канату.

Но Лея не стала забирается на нее, а только опирается рукой. Увидев на земле большую сумку кивает на нее и что-то спрашивает. Родители переглянувшись начинают что-то говорить и девочка с рыжими волосами переводит глаза с одного на другого и делает шаг назад. Папа успокаивающе кладет руку на плечо, но Лея сбрасывает ее и качая головой возражает. Мама четко и коротко отвечает, а папа смотрит под ноги и достает из кармана пачку сигарет. Вспомнив, что это больница, он убирает ее обратно, чтобы через минуту чтобы достать и так несколько раз, пока мама с Леей спорят.

В конце концов, он тоже начинает говорить, но девочка начинает пинать сумку и кричать. Мама с папой ей что-то успокаивающе говорят, но она зажала руками уши и кричит. Звука нет, словно я смотрю немое кино, но вижу как скоро родители поворачиваются и не оборачиваясь уходят оставив на траве сумку и Лею, которая обхватив себя руками беззвучно плачет. Все это так явно пронеслось у меня перед глазами, словно я видела все это через окно в больничной палате. Или я действительно это видела?

– Лея, – начала я вопрос, но она не слыша меня продолжала:

– Наверное, им просто стало удобнее жить без меня. Я всегда была проблемным ребенком: убегала, прогуливала школу, ругалась с учителями, их всегда вызывали к директору, даже на работу звонили. Все плохое было из-за меня.

– Лея, это было в начале лета? Тогда цвели одуванчики?

– Кажется, да.

– Твоя мама тоже с рыжими волосами? Она собирает их в пучок?

– Да, собирала, не знаю, как сейчас. Когда я была маленькой она очень любила мои волосы, заплетала, расчесывала, говорила, что это наше семейное золото. Интересно, почему все так любят маленьких детей, а когда вырастают перестают любить? Может, потому что от взрослых одни проблемы? Постой, а откуда ты это знаешь?

Я не ответила, я смотрела на картинку которую она почти собрала на столе из пазлов. На ней была нарисована пустыня без конца и края, только серая, безжизненная, словно из пепла. В углу стоял огромный сферический аппарат, вроде круглого космического корабля. От него шли две маленькие фигурки в светлых костюмах, одна повыше, другая пониже, судя по одежде, мальчик и девочка. И на лицах у них были странные маски, как у водолазов. И у девочки были длинные коричневые волосы. У меня внутри все похолодело, это точь-в-точь исследовательская станция, а эти фигуры мы с Марком. Или нет? Я уже не знаю можно ли доверять своим воспоминаниям.

– Лея, что это за пазл?

– А? Это серия про параллельные миры. Надоели эти пазлы, конечно, одни и те же сколько лет, уже по памяти собираю. Но больше здесь заняться нечем. Была раньше сенсорная комната…

– Что за сенсорная комната?

– Ну, это какая-то научная разработка, идея в том что в комнате совмещают предметы, световые эффекты, музыку. Все это должно воздействовать положительно на нервную систему. Но нам было просто интересно, можно было нажимать все кнопки, на стены проецировались картинки, разные города, люди, на потолке звездное небо, кристаллы.

– Кристаллы?

– Такие стеклянные фигуры, если их правильно установить, они загорались и мигали разными цветами, красиво. Гордость нашей больницы была. Жаль, что теперь нет.

Она подняла глаза на меня и увидев в моих глазах вопрос, объяснила: