С карманами звезд

– Это не она, – потянула я его за рукав. Но парень только отмахнулся от меня. Он пошел к дома, но не успел дойти, как углы здания подернулись дымом и загорелись. Несмотря на огонь, Антон направился прямо к крыльцу.

– Это не по-настоящему, – я вцепилась в его комбинезон, но Антон оттолкнул меня. Я догнала его у дома, когда он уже пытался открыть начинавшую тлеть дверь.

– Антон, это не твоя мама! У нее сейчас другая прическа, я видела ее в больнице.

Он все еще дергал дверь, языки пламени вот-вот должны были подобраться к рукам. Задыхаясь от дыма, я закричала:

– Вспомни, она была такая много лет назад, когда ты был маленьким! Твоя мама не может сейчас так выглядеть. Антон посмотрел на меня невидящими глазами, но убрал руки от двери.

– Мы сейчас задохнемся, надо уходить, – я потянула его за руку, но он был слишком сильный, я даже не сдвинула его с места.

– Мы сгорим, – закричала я, чувствуя как через комбинезон пробирается жар от воздуха. Тут Антон словно очнулся, протянув руки он надел мне маску с накюшона, а потом и себе и мы прошли сквозь дым обратно к дороге. Сидя на траве я сняла маску, откашлявшись и протерев глаза, я обернулась на дом – от него остались только пылающие головешки на земле. Остальные постройки тоже тлели и медленно превращаясь в пепел исчезали прямо на глазах.

– Странно, все так реально, я чувствовала жар огня, кашляла от дыма, а вот запаха гари не чувствовала.

– Ты видела мою маму? – обернулся ко мне Антон. Его лицо было посеревшим от пепла.

– Да, разве Марк тебе не рассказал?

– Где, когда?

– В больнице. Она просила передать тебе, что очень любит и всегда ждет. И что-то про крыжовниковое варенье. Марк пообещал все передать тебе.

Антон закрыл руками лицо. Я неловко погладила его по плечу.

– Как она, расскажи мне все, – попросил он через несколько мгновений.

– Конечно! Только пойдем отсюда, пожалуйста.

Мы пошли по дороге дальше, а вокруг расстилалось бесконечное поле. Я рассказала Антону, все что запомнила про больницу, маму, ее слова.

– Странно, что Марк не сказал тебе. Может быть, он просто не успел.

– Думаю, он просто не хотел бередить старые раны.

– Если он такой хороший и внимательный, то почему сказал, что устал от меня?

– Люди ранят друг друга не потому что хотят обидеть, а потому что не могут справиться со своей болью. Я думаю, Марк чувствовал, что не справился со своей задачей, не смог защитить тебя. И ему не хотелось, чтобы ты видела его страх и слабость.

– А ты, как оказалось, философ, – усмехнулась я.

– А ты думала, если я обычно молчу, то я идиот?

– Нет…ну, вообще то да, – призналась я, – еще эти твои спортивные штаны и ты такой высокий и здоровый.

– Очень логично, – рассмеялся он.

– Извини.

– Да ничего, я сначала тоже подумал, что ты такая маленькая и вредная, будешь все время впадать в истерику и обвинять всех вокруг себя.

– Вообще-то, так и есть.

– Да нет, ты нас спасла в прошлый раз, на станции. И сейчас вытащила меня. Так что, и ты извини.

– Ну тогда, квиты.

– Квиты.

– Ладно, пошли искать наших героев.

Он посмотрела на часы, я тоже.

– Прошел уже час, скоро нужно будет возвращаться, чем больше здесь находишься – тем больше веришь во всю эту белиберду.

– А это что такое? Дорога уходила вниз и с вершины холма открывался вид на яркий красочный городок. Красные купола, синие крыши и высокие конструкции увенчанные флагами. Посередине крутилось огромное колесо.

– Ну, как раз цирка нам и не хватало, – пробурчал Антон, – идем туда?

– Больше некуда, – я обернулась. И мы пошли по петляющей дороге вниз.

Издалека мне показалось что у входа стоит человек, но вблизи оказалось что это большой игрушечный клоун в рыжем парике. Он смешно наклонялся приглашая войти внутрь всех желающих. Правда, желающих было всего двое и больше ни одного посетителя вокруг. Мы прошли под красно-желтый полосатый навес. Изнутри парк еще больше впечатлял. Чертовое колесо медленно крутилось покачивая цветными кабинками на ветру. Из киосков с попкорном, мороженым и крендельками доносилась веселая музыка, правда, все мелодии были разные, что создавало какофонию. Большая карусель с лошадками и каретами замерла посередине пощади, готовая вот-вот пуститься по кругу. Рядом с нами был тир, три ружья стояли наизготовку приглашая пострелять по мишеням – игрушечным зайчикам и плюшевым медвежатам.

– Чье больное воображение могло придумать цирк?

– Точно не мое, – ответила я Антону, – это будто какая-то картинка из прошлого.

Мы заглянули в синий шатер со звездами, красный трамвайчик с нарисованными на боку игральными картами и киоск с леденцами.

– Никого, – протянул Антон рассматривая красно-белый леденец в виде закрученной палочки, – эй, не ешь, кто знает что это может быть.

– Я и не хотела, – обманула я и отбросила сладость на палочке. На земле леденец вдруг зашевелился, спиралька раскрутилась и поползла по земле словно красно-белая маленькая змея.

– Ужас, – отпрыгнула я от этого места. Антон поморщился:

– Давай быстро осмотримся и выходим, если никого не найдем. Надеюсь, ты не хочешь прокатиться на аттракционах.