Читаем С каждым днем сильнее (ЛП) полностью

История с похищением не закончилось с возвращением сестер. На самом деле от нее осталось что-то, что мы всегда будем носить в наших душах; этот случай образовал трещину в нашей семье. Происшествие такого масштаба разрушает внутрисемейные отношения, потому что каждый переживший эту травму, ведет себя по-своему. Наши отношения с Тити до сих пор очень тесные, а вот нас с Лаурой похищение очень сильно отдалило друг от друга, мы даже не разговаривали друг с другом несколько лет. После пережитого Лаура чувствовала, что никто не может понять ее боль. Я хотела поддержать ее, но ничем не могла помочь. Я ничего не могла ни сказать, ни сделать, чтобы ей стало лучше. Что-то, что я делала, она находила плохим, и маленькие проблемы разрастались до огромных размеров, а мы все больше отдалялись друг от друга. Трудно сказать точно, что привело нас к этой скверной, болезненной ситуации, ведь все мы после похищения так боролись с гневом, досадой и виной, что, пожалуй, упустили из виду самое главное: мы — семья, связанная узами любви. Я всем сердцем верила в то, что время все вылечит и всех примирит, а мудрость Всевышнего однажды заставит гармонию вернуться в лоно нашей семьи. Время — великий мудрец, и нужно только оставить все в руках Господа.

До самой смерти мамы у нас были диаметрально противоположные мысли и чувства. Меня охватывала ностальгия по тем временам, когда мы были кланом, единой нерушимой семьей, в которой царили любовь, солидарность и общность, когда мы восхищались друг другом и были очень близки. Моя мама должна была умереть для того, чтобы снова все изменилось, и мысль об этом словно грызет мое сердце, заставляя его болеть и плакать временами от нестерпимой боли. Тем не менее, у нас есть дружба и духовное родство, которые никогда не сотрутся, и между нами пятерыми каким-то образом существуют нерушимые узы.

Оставляя вину позади

Мне было очень трудно освободиться от чувства вины за похищение своих сестер; проходили месяцы, если не годы, внутренних вопросов и конфликтов. Я чувствовала себя виноватой за похищение сестер, пережитый ими кошмар и даже за их настоящее, обусловленное пережитым. Много и кропотливо занимаясь самоанализом, при помощи профессионального психолога мне удалось вернуть себе уверенность и самоуважение, а самое главное, я по-новому взглянула на прощение, начав с прощения себя самой.

Любовь — это энергия, которая подпитывает все на свете. Она идет рука об руку с прощением. Чтобы избавиться от напряжения, боли и вообще всего того, что мне в себе не нравилось, я прибегла к методике, которую используют некоторые психотерапевты, и в моем случае результаты оказались превосходными. Методика заключается в том, чтобы записывать на бумаге все, что доставляет тебе боль, являясь причиной твоих страданий, и ты оцениваешь в баллах, насколько сильны твои чувства. Потом ты складываешь листок пополам, привязываешь его к воздушному шарику и выпускаешь шарик из рук, давая ему улететь, говоря себе: «Я больше не хочу чувствовать эту боль… В эту секунду я поканчиваю с ней. Я хочу стать и буду свободным человеком, потому что у меня есть все, чтобы быть счастливой. У меня есть талант, достоинство и все, о чем я мечтала. Я признаю, что мне было очень больно, я признаю, что я страдала, и я принимаю это. Я прощаю всех людей, причинивших мне боль. Это час освобождения, сейчас я разрешаю боли уйти». Благодаря этому простому, но бесподобному упражнению я на самом деле простила всех, открыв себя свободе и счастью.

Подобного рода упражнения очень сильны, они должны выполняться под руководством профессионала, потому что он предлагает тебе принять самого себя, почувствовать боль в самой глубине твоего существа, освободиться от нее, найти равновесие между страданием и освобождением от боли и стать счастливым. Это и был тот самый путь, по которому я решила пройти, чтобы достичь душевного здоровья, залечив самые глубокие раны в своей душе.

У прощения нет памяти, а у нас есть. В этом и заключается проблема! Мы должны были бы иметь в виду, что величайшим учением Христа, пришедшего в этот мир принять за нас страдания, распятого и умершего за наши грехи, было прощение, а мы своими деяниями продолжаем распинать его. Христос сумел простить предателей; он не искал виновного, не побежал к Отцу с жалобами о том, что с ним делали. Даже когда его распинали на кресте, он простил вора, находившегося рядом с ним; забыв о своей боли, он послал ему душевные силы и жизнь вечную. Его последние слова навечно раздались эхом: «Прости им, ибо не знают, что делают»[59]. Его прощение открыло возможность спасения, дорогу к истине и вечности. Это путь к прощению.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное