С холодильником по Ирландии: «Гиннеса» много не бывает

— Я почти уверен, что к Б-78 надо повернуть направо, съехать с этой дороги, — сказал я обреченно.

— И далеко до поворота?

— Миль шесть.

— Хорошо, можно разогнаться.

От этого нового и пугающего решения меня охватил ужас. И не зря: когда мы обошли автобус из Ольстера на скорости 95 миль в час, мне показалось, что справа промелькнул указатель на Б-78.

— Мы сделали этот автобус! — похвастался Гэри.

Тут не только обогреватель был горячим парнем.

— Да, здорово. Только мне кажется, что, возможно, мы проехали поворот на Б-78, когда его обгоняли.

— Черт! Ты уверен?

— Я почти уверен, что видел знак.

Гэри нажал на тормоза, и мы с визгом остановились. Нам надо было развернуться, но автобус, который мы обогнали, стоял на остановке, и машины объезжали его на большой скорости. Даже такой маньяк, как Гэри, знал, что пытаться разворачиваться, пока автобус не тронется, и мы не сможем видеть дорогу, — самоубийство.

Похоже, существует некая взаимосвязь между количеством времени, которое нужно другим, чтобы что-то сделать, и степенью вашей спешки. Этот феномен (который является одной из разновидностей закона подлости — назовем его законом задницы) был наглядно представлен на автобусной остановке позади нас. Каждый пассажир, видимо, не только не располагал мелочью, но и, должно быть, был родственником водителя, который чувствовал необходимость рассказать все последние новости о своем семействе за последние полгода. Никогда прежде я не видел, чтобы очередь продвигалась так медленно… Ну, во всяком случае, с тех пор как в последний раз спешил. Гэри и я бесились, ругались, и, по крайней мере, один из нас врезал кулаком по панели системы отопления с криками:

— Да мать твою, ты прекратишь жарить или как?

Надо отдать должное фермеру. Все выглядело так, будто он лежал и думал про себя: «Зачем переводить моих коров через Б-78 сейчас, лучше подождать пару часов, пока не появится кто-нибудь, кто жутко спешит». Выбор момента был безупречным или катастрофичным, в зависимости от того, собираетесь ли вы провести телеинтервью или нет.

Итак, мы сидели, одержав однократную победу над автобусом и наблюдая за томными коровами, неторопливо переходящими дорогу, и злобным фермером, поглядывающим на нас с самодовольной ухмылкой. Он размахивал палкой, будто говоря коровам:

— Ребята, не спешите, потому что эти двое выглядят так, будто им срочно куда-то надо.

Время шло. Без двадцати три.

— Антуанетта меня убьет, — сказал Гэри, когда лениво прошла последняя корова.

— У нас куча времени. Не будем паниковать, — сказал я в панике.

Конечно же, повода для паники не было. Только наша паника помогала торжествовать закону задницы, и лишь когда мы признали, что, вероятно, не успеем вовремя, все пошло относительно гладко. И получилось, что мы приехали очень рано. Ну, с нашей точки зрения, пять минут до прямого эфира — это целая куча времени. Антуанетте так не казалось.

— Боже мой, где вы, черт возьми, были? Мы уже гадали, чем заполнить семь минут эфирного времени.

Она осмотрела меня с ног до головы.

— Привет. Вы, должно быть, Тони — кретин с холодильником. Мне придется задать вам пару вопросов в эфире, потому что мы включаемся через пять минут.

Почему продюсер выбрал это место для интервью, было загадкой. Не считая того, что мы находились совсем не в той стране, по которой я путешествовал, это был еще и самый шумный участок дороги на мили вокруг. Без сомнений, у продюсера были причины, и без сомнений — они были полным фуфлом.

Зрители «Трехчасовой жизни», наверное, здорово удивились, почему гримеры подумали, что я буду лучше смотреться ярко-красным.

Спешка и суета вкупе с постоянным притоком раскаленного воздуха сделали меня похожим на помидор. Я определенно выглядел не самым лучшим образом и вряд ли понравился бы влюбчивым восьмидесятилетним зрительницам, которые смотрели это шоу от нечего делать в послеобеденное время. Еще одна упущенная возможность. Однако я говорил довольно хорошо, мои беседы с Джерри Райаном помогли мне привыкнуть к скороговоркам, объясняющим, чем я, собственно, занимаюсь, и интервью прошло очень гладко. Я стоял на обочине с холодильником, а Антуанетта засыпала меня вопросами, пока я пытался поймать машину. Лучше и быть не могло. Не важно, что проносившиеся грузовики заглушали все, что было сказано, это, похоже, совсем не волновало продюсера, который выглядел совершенно счастливым. Рядом стоял Гэри, с гордостью улыбаясь, будто говоря: «Вопреки всему я все-таки доставил этого парня сюда».

В конце интервью Антуанетта подарила мне три несмываемых фломастера, которыми все, кто меня подбросит, должны были расписываться на моем холодильнике. Неплохая идея. Затем, как меня и попросили, я объявил, что поищу местечко получше, поднял свой холодильник с дороги и покатил прочь от камеры, позволяя Антуанетте произнести заключительные слова. Когда мы вышли из эфира, я остановился и поднял глаза на дорожный знак, который висел надо мной. На нем был изображен человек в вязаном шлеме, а ниже было написано:

ВЫ — ПОД ПРИЦЕЛОМ