С Кощеем жить – злодейкой быть

На улице оказалось скучно. Ну сад, ну здание академии, да только грязища была – ужас. Это, что ли, дождь какой был? Для развлечения было предложено спеть. И должна признаться, песни у них отвратительные. Даже приятно звучащие голоса моих спутниц их не скрашивали. Решила спеть и те, что помню я. Так как к словам я обычно не прислушиваюсь, вспомнились только отрывки. «Ой, цветет калина» оценила Баба Яга и напевала уже без остановки. К ней присоединился Дурак. Оказывается, поём мы очень громко, он услышал и решил к нам присоединиться. Остальные, видимо, не настолько идиоты – переться к пьяной толпе поющих и месящих ногами уличную грязь баб. Дурак заценил «Выйду ночью в поле с конем». А Багира с Алисой – «Упс ай дид ит эгейн».

Решено было идти обратно. Но петь никто не прекращал, только каждый хотел петь ту песню, что понравилась именно ему. Что именно петь – не знали и просили у меня слова-подсказки. Я слегка тормозила с ответами и не всегда поющие угадывали, кому именно я подсказала.

Мы уже поднимались в академию, когда решила прислушаться, что же мои друзья напевают. Подошла к Дураку, по напеву явно зациклившемуся на первом куплете:

Выйду ночью дид ит с конем,

Ночкой темной полюбила я.

Мы пойдем с конем мо зен джаст френдс

Ночью в поле дивчин благодать…

Та-а-ак, а у Бабы Яги? Та как раз перед подъемом по лестнице снова решила на мне повиснуть. Бабуля за время нашей прогулки подохрипла и пела уже тихо:

Парня молодого на свою беду,

Сяду я верхом, слов я не найду.

Он живет, не зная ничего о том,

Что одна оу бейби думает о нем.

Что ж, у этой хотя бы какой-то смысл сохранился. Яга отсоединилась от меня и повисла уже на Дураке. Петь продолжили они уже вместе.

Ночкой с калины облетает цвет,

Али есть то место, али его нет.

Похоже, они выкрутились и объединили обе понравившиеся песни. Звучало устрашающе, как запевы мартовских котов.

А вот девчата пели Бритни Спирс помелодичнее да повеселее. По тому, как смеялась Багира, возникали подозрения, что та обладает как минимум базовым знанием английского языка. И в курсе того, что поет совсем не то, как должна песня звучать.

I think I did it вдвоем.

Ночью в поле с конем we"re more than just friends.

Oh baby,

Милый мой, хороший, догадайся сам!

But it doesn"t mean that I"m с конем.

Ночкой темной тихо пойдем,

That is just so typically me.

Было всяко – всяко пройдет!

Oh baby, baby,

Oops! I did it вдвоем2.

Если не прислушиваться – то звучит, как прикольный ремикс с высокими подвываниями в исполнении Алисы. Слух и голос у меня отвратительный, так что уж как показала мелодию – так показала. Но не удивляюсь, что меня быстро заткнули, сразу определившись с выбором песен. Да я и не навязываю. Просто иду и подмурлыкиваю этим горе-певцам.

В академии нам храбро перекрыла дорогу какая-то женщина. Храбро, потому что как еще можно назвать выход пред очи пьяных девиц? Такое может сделать только дурак и…

– Тебе с такими ногами на руках ходить нужно, – женщина сварливо выкрикнула и кинула тряпку под ноги Яге с Дураком.

Дураки и уборщицы, ну конечно же. Вот уж те, кто всегда отличается бесстрашием.

Упавшая под ноги нашим коне-калинным певцам тряпка бодренько стала отмывать их серые ботинки.

– Н-н-не надо, мне еще в город нужно. – Дурак переступал с ноги на ногу, пытаясь избавиться от приставшей тряпки.

– В город им надо, любовь, наверно. Эх, дурачье. – Уборщица плюнула на свежевымытый пол, развернулась и потопала. Тряпка вытерла плюнутое и побежала, как собачонка за своей хозяйкой.

– Эх, бедняжка. Отдала свое сердце, наивная была. Теперь вот и за нас беспокоится. – Баба Яга рассматривала вычищенные ботинки (она-то, в отличие от Дурака, не сопротивлялась).

– Ой, любовь случилась, да? – Алиса потерла руки в ожидании новых сплетен и не ошиблась.

– Да давно это было. Влюбилась и отдала свое сердце. Прямо в коробочке. Эх, я тож тогда еще девица была романтиш-шная такая же. Вот только ей сердце не вернули. Потерял где-то его тот хахаль. Зато не так постарела, как я. Все-таки можно некромантией подтянуть тело. А нынче-то некромантия, хоть и редкая, но уже вполне законная профессия. Клетки обновляет – ух. Вот подумывала взяться за эту редкую специализацию.

Я хотела спросить про некроманта, так как помнила, что именно от рук (точнее магии) такого и могла умереть. Но в голове прозвучало повторно сказанное Дураком, и я кое-что поняла:

– Подождите, а отсюда можно выходить?

– Ну а чось, в город, с разрешения ректора – конечно.

Точно, мне же говорили, что на этом заколдованном острове есть город. Но я почему-то была уверена, что раз я теперь зэк, то и сидеть мне в академии безвылазно. Тут в тюрьму входит целый город, что ли?

– А там все… ну… того… заключенные? – Очень страшно было получить ответ, но я не могла не уточнить.

– Да не, как-то же надо академию всем обеспечивать. Да и преподаватели многие предпочитают там жить. К тому же тут какой-то важный магический узел для артефакторов расположен. Так что сюда часто ездят вахтовать на заработки. Даже таверну большую поставили. Таверну… – Алиса замолчала и переглянулась с Багирой, а затем и Ягой.