С Красным Крестом

Все это громоздилось одно над другим, но держалось крепко.

Зебу, навьюченный большими и малыми вещами, походил на осла странствующего старьевщика. Виднелись только голова да хвост, все остальное скрывалось за массой вьюков, над которыми возвышалась мадемуазель Фрикетта, удобно восседавшая в седле.

Сначала Фрикетта опасалась, что Барка не в состоянии будет идти с такой тяжестью, но кабил громко расхохотался и стал поспешно ходить гимнастическим шагом.

— При необходимости я и тебя бы еще нес! — заметил он в заключение.

Успокоенная насчет выносливости своего проводника, Фрикетта слегка тронула ремень, продетый в ноздри зебу:

— Ну, горбун, в путь-дорогу.

Зебу закачал головой, тряхнул горбом и медленно тронулся.

Мадемуазель Фрикетта могла отправиться в Моровайо по реке и морю, дороге более удобной и короткой, чем сухопутная. Но в таком случае пришлось бы оставить зебу, этого доброго горбуна, которого Фрикетта уже успела полюбить.

Кроме того, Барка хорошо знал сухопутную дорогу, так как не раз хаживал по ней, и считал для себя вопросом чести провести по ней свою тебию без приключений.

Наше трио, выйдя из европейского квартала Маджунги, миновало несколько хижин туземцев, прошло мимо «лагеря мангов» и вступило в местность, поросшую редким кустарником.

Горбун шел бодро, мерно покачивая Фрикетту на своем горбу, а Барка, согнувшись под своим мешком, шагал рядом, с ружьем на перевязи, с палкой в руке, насвистывая марш.

Обогнув холм Рова, они удалились от гавани, направляясь к северо-востоку, и скоро увидели прекрасные манговые и хлопчатниковые деревья Мадагаскара.

По дороге попалось несколько арабских могил — простых четырехугольников, сложенных из камня, с невысокими башенками на углах. Барка отдал по военному честь этим усыпальницам.

Фрикетта видела издали город с его белыми домиками, живописно выглядывавшими из зеленых деревьев, а дальше безбрежный голубой океан, сливавшийся с небом.

Вид был, действительно, прелестный, и молодая девушка осталась очень довольна первым переходом.

Барка, не сентиментальный от природы, указал Фрикетте на необозримую зеленую равнину, на окраине которой сверкало устье Бетси-бока.

После короткого отдыха путники продолжали идти по каменистой дороге, перерезанной известковыми скалами.

Через три часа дорога привела в опустевшее селение, состоявшее из десятка полуразвалившихся хижин, обитатели которых бежали.

— Это — Ампаршингидро, — сказал Барка. — Мы остановимся здесь и закусим.

Фрикетта легко спрыгнула на землю; Барка отстегнул свой мешок и первым делом накосил своей саблей травы для горбуна.

Пообедав сухарем и куском тушеного мяса и отдохнув еще часок, компания весело отправилась в путь. Четыре часа спустя путешественники прибыли в Амбохитромби, где предполагалась более продолжительная остановка.

Барка, совершенно окрепший после болезни, был бодр, как будто и не совершил подобного перехода, горбун держал себя так, как будто его водили погулять; но Фрикетта изнемогала от усталости.

Амбохитромби — нечто вроде укрепленного лагеря, обширный прямоугольник длиною более пятисот метров, окруженный со всех сторон глубокими рвами. Он был занят выздоравливающими, оставленными под надзором офицера.

Вид Фрикетты, едущей на быке и охраняемой её живописным стражем, вызвал всеобщее изумление.

Бледные, истощенные солдаты медленно подходили, выражая жестами изумление и детское любопытство.

Барка с апломбом старого служаки, обращающегося к новобранцам, сказал громко и отрывисто:

— Мы хотим видеть начальника.

Офицер подошел к Фрикетте и с вежливым поклоном предложил свои услуги.

Молодая девушка объяснила ему, кто она такая, и в конце заявила, что в качестве уполномоченной от комитета французских дам она привезла кое-какие лакомства выздоравливающим.

Еще в Сингапуре ей пришла в голову мысль известить по телеграфу комитет о своем отъезде в Мадагаскар и просить об официальном назначении ее уполномоченной.

Она также просила отправить ей с первым пароходом, отходящим в Джибути, вещи, которые она могла бы раздавать выздоравливающим от имени французских дам.

Члены комитета выразили свое согласие, и посылка была отправлена на «Ирравадди» — том самом пароходе, на котором Фрикетта приехала из Джибути в Маджунгу.

В первой наскоро собранной посылке вещей было немного. Но в скором времени Фрикетта ожидала груз более значительный, который, как она надеялась, ей удастся отправить с войском до того пункта, где она сама будет находиться.

Несмотря на усталость, молодая девушка не захотела отложить раздачу, при известии о которой исхудалые лица засветились радостью. Существование этих бедных солдатиков, не вынесших убийственного мадагаскарского климата, было совсем не веселое. Как далеко остались позади все эти овации, официальные речи, букеты и восторженные крики, которыми провожали отъезжающих!

Теперь во Франции уже начинали убеждаться, что кампания не будет простой военной прогулкой; и если численность неприятеля незначительна, то климат гораздо страшнее даже большой, хорошо дисциплинированной и прекрасно вооруженной армии.