Читаем С лёгкого пера… полностью

Феноменальный как хамелеон…



Тебе идёт когда уменьшен ракурс,


Плыви домой,мой водяной тритон.


Меняешь настроение под лакмус…


Мне хорошо одной,спокойней сон.



Воистину,моя струна играет первой!


И,баста!Сторно!Так решила я !


Приходишь-будь поверенным и верным,


И уходи подальше от греха.



Здесь все равны-фигляр и повитуха,


И августейших титульных особ здесь нет.


Но в книге памяти,в диапазоне слуха


Слышны шаги как эхо прошлых лет…

В плену винтажной посуды

Улыбнулись чашки и смеются блюдца,


Чистые тарелки"стопочкой" трясутся…


Я ли вас не мыла, я ль не вытирала ?


Каждую пылинку ласково сдувала…



Бонбоньерки,вазы…словно для премьеры,


Прифрантились сразу звонкие фужеры…


Что мне с вами делать? Вот ведь неувязка,..


Мелкие розетки тоже"строят глазки"…



Я ли вас не мыла, я ль не умиляла ?


Эхом отзываются тучные бокалы.


Вдруг сейчас появится скатерть-самобранка?


Что ж,звенят,жеманятся стопки и креманки…



Чайники-кофейники держат антрепризу,


И фарфором чванятся господа-сервизы !


Яркие,вальяжные, знать уж знать…,не челядь !


Ох,мои винтажные…Что мне с вами делать?

Весенняя переемственность

Многозвучна капель городских переулков.


Нотки "ля" под "настройку"летят сверху-вниз.


Так рождается музыка, и поет серенадами гулко


Каждый неравнодушный и вновь окрылённый карниз.



Есть вопрос,что за трафик водяного могущества…?


Что за серостью скрыто городских величин…?


Может это весна? Это женственность,как преимущество?


Может это любовь как одна из весомых причин?



Тут скорее не серость, а лишь непосредственность…


Есть посыл-отдыхай,если вдруг подустал.


Может это наследие…Поколений твоих переемственность…


Нет забвения тем, кто владел, и ,во благо,отдал.



Невесомая грусть,благодать,равноденствие…


Звон заманчив, но все же, невелик номинал


Ноток "ля""под настройку",поющих в своей неизвестности


И карнизов воспрявших нестройный вокал.

Воспоминания моего деда

                … Памяти моего дедушки, Николая Васильевича,


                посвящается…





Немногим менее двух веков назад,в глубинке русской,


История сия произошла…


Там , на реке Плава, на землях Тульских,


Простая девушка жила.



Достоинств было много, но случилось так уж,


Среди достоинств был один изъян…


Хромала девушка…, ее не брали замуж,


Пока не объявился вдруг цыган.



Высокий, статный, волосы как смоль, вдруг объявился.


И больше никуда не уезжал.


На девушке хромой цыган женился.


Завел табун , да деток нарожал.



Кузнец и конюх был цыган, и "золотые руки"…


-Историю поведал мне мой дед.


Ему он приходился кровным внуком.


И это не секрет.



Дед вспоминал,бывало, как ходил в "ночное",


С ребятами ночные байки у костра…


И жеребенка вспоминал больного,


Что зимним днем кобыла родила…



-Со "звездочкой " во лбу…И так досадно,


Увидев слабого, махнули все рукой…


Парнишка-в слезы…Ну, да ладно..


Поднимешь, выходишь- он твой!



И вот кормил, поил, лечил, как знахарь,


Купал, подбрасывал сенца…


Не доедал,носил для друга сахар…


И- выходил коня.



Рысак, говаривал мой дед,был быстр , как ветер!


Они с ним в поле мчались без седла…


Завистники коня украсть хотели…


Куда там, вырвался, обратно прибежал..



-Бывало, нет его со мной, но только свистни....


И дед смотрел куда-то вдаль…


-Летит ко мне, и цокоют копыта!


-Вот так и юность пронеслась, а жаль…



Потом была война, призвали деда


На фронт из Тульского села…


Живым вернулся, и с Победой!


Такая вот история была



Уж четверть века, как мой дед не с нами..


Но образ в памяти мне с каждым днем светлей…


Когда я ненароком вспоминаю,


Как рисовал красиво лошадей…

Предчувствие свободы

Счастливчик! Вам завидую, конечно!


Не в тягость быт, нет ощущения клетки…


А я от копоти царапаю подсвечник


И тру изгиб богемной статуэтки…



Мне возразят:"И чем не угодила


Такая чистота эксперимента",


От давних лет моей ретроспективы,


И ,вплоть до настоящего момента.



И,вроде, статуэтка вековая…


И пыль не повредила терракоты,


И серебро подсвечника играет,


И руки не устали от работы.



И не бужу я лихо, пока тихо,


Пока все в меру сыты, в меру пьяны.


Я лишь ищу ключи свои на выход,


Не требуя взамен себе тайм-аут.



Счастливчик,вы кумир и мой образчик,


Один из вольных пташек небосвода.


Но будет мне и овертайм ,и праздник,


И будет долгожданная свобода.

Ноябрьская оттепель

Не знаю, какой ты, такой ли как прежде ?


Ноябрьская оттепель в жёлтом берете.


Ноябрьская оттепель-символ надежды.


Мой скромный привет на четыре все ветра.



Любой, но земной,через многие лета.


Не кафель любовь в изразцах цитадели.


Мой скромный привет на все стороны света,


И памятный образ на фреске камеи.



Мой скромный привет на четыре сезона


От тоненькой дички в берёзовом ситце.


Среди летаргии и долгих бессонниц,


Найти в себе силы немного смягчиться.



Немного надежды в осеннем привете.


Немного души во фрагмент диафрагмы.


Ноябрьская оттепель в жёлтом берете,


Где снова мы вместе, где молоды так мы…

Угрюм-река

Любо орланам-беркутам


В небе парить вольницей.


Рак ли в реке пятится,


Крот ли в норе хоронится…


Все суета…Тщета там.



Зоркое око стражника


Горных утесов кряжистых…


Кто там в еловом лапнике?


То ли медведь ломится,


То ли ведьмак куражится…


Горе там путнику-страннику.



Все суета-морока там…


Перейти на страницу:

Похожие книги

Руина
Руина

Роман украинского писателя Михайла Старицкого (1840-1904) «Руина» посвящен наиболее драматичному периоду в истории Украины, когда после смерти Б. Хмельницкого кровавые распри и жестокая борьба за власть буквально разорвали страну на части и по Андрусовскому договору 1667 года она была разделена на Правобережную — в составе Речи Посполитой — и Левобережную — под протекторатом Москвы...В романе действуют гетманы Дорошенко и Самойлович, кошевой казачий атаман Сирко и Иван Мазепа. Бывшие единомышленники, они из-за личных амбиций и нежелания понять друг друга становятся непримиримыми врагами, и именно это, в конечном итоге, явилось главной причиной потери Украиной государственности.

Александр Петрович Пацовский , Михаил Петрович Старицкий , Михайло Старицкий

Проза / Историческая проза / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия