С любовью, Босс

– Знаете, я бы добавила в модный раздел еще и интересные стильные подборки или посты от блогеров. Такую функцию, где можно было бы подгружать посты с фото из других соцсетей: добавляешь ссылку, и материал из твоего личного блога подтягивается автоматически, чтобы после модерации полноценно отображаться на сайте. Мнение народа, мнение инфлюенсеров. Мне кажется, многие захотели бы попасть в эту рубрику и засветиться на сайте уважаемого журнала. И многие блогеры даже стали бы делать контент с прицелом на это. И мы могли бы завести свой тег, чтобы видеть количество материала в соцсетях, ориентированного на это. – Я достаю из кармана телефон. – Вот, сейчас покажу примеры того, что можно было бы использовать.

– Давайте.

Карл придвигается ближе, и у меня дыхание застревает в горле.

– А… – Застываю я, глядя на него.

– Что? – Напрягается босс.

– А почему вы не говорите по-русски, когда мы наедине? – Вдруг спрашиваю, впиваясь взглядом в него.

Линдера, кажется, сбивает с толку этот вопрос.

– Хм. Не знаю. – Он нервно поправляет рукава своей сексуальной рубашки, хмурит лоб. – Мой русский… Оно не так звучит.

– Как не так? – Я тоже придвигаюсь к нему вместе со стулом.

Его кадык дергается.

– Не… идеально? – Пробует он произнести по-русски.

– Пф. – Отмахиваюсь я. – Вы не представляете, как человеку приятно, когда кто-то пытается говорить на его языке! Не важно, как он это делает, это всегда будет звучать максимально очаровательно!

– Серьез-но?

Его милый акцент заставляет меня улыбнуться.

– Да. Но не тогда, когда вы строго говорите мне: «Мельниська!» – Изображая его, восклицаю я. – Эй, Мельниська, где мой ко-фе! – Нахмурив лоб, говорю я. – Понимаете? А все остальное звучит просто прекрасно.

Линдер смеется. Натурально.

И я ловлю себя на том, что мне нравится наблюдать, как его искренняя улыбка обнажает ряд ровных белоснежных зубов. Я ощущаю происходящее как свою маленькую победу.

– Я что, так и говорить? – Сокрушается Карл, качая головой.

– Да. Поначалу. – Признаюсь я.

– Хкмель-нитьсь-ка-йа. – Пытается произнести он. – Damn! А как это пишет-ся?

– Не важно. Лучше говорите Диана.

– Ды-а-на. – Словно пробует он мое имя на вкус. – Ди-ана. Диана.

– Да. – Меня накрывает волной неловкости от того, что мы забылись и перешли все границы. Я прочищаю горло. – Так что я не против того, чтобы вы практиковались, когда никто другой, кроме меня, вас не слышит.

– Хорошо. – Кивает Карл.

Ох. Уж. Этот. Акцент.

(Если он скажет по-русски «раздевайся», у меня вообще не останется выбора!)

– И еще. – Серьезно говорю я. – Вы так и не сказали, сработал ли план?

– Ка-кой? – Его красивые губы складываются трубочкой, когда он это произносит.

– Вы скрываете ото всех, что знаете язык. Услышали о себе что-то не лестное? Или не повезло?

– Лест-но? – Хмурится он.

– Не лестное. Значит, не приятное, не доброе.

Не знаю, как еще объяснить так, чтобы он понял.

– А. О’к. – Улыбается Карл. (Ну, что за улыбка! Кайф). – Ничего особенно. Две сотрудник сказа-ли, что я хорош собой. Друг другу, I mean. – Он смеется так, будто испытывает неловкость от сказанного. – Другие боялись, что я их уволить. Уволил. Уво-лю?

– Ну, это естественно. Все боятся.

– А еще одна сказать «сто-йак». Это что? – Карл разводит руками. – Искал это в гугл, писал и так, и так. Nothing. Нашел только что-то про труба. – Он наклоняется ближе. – Диана, что с вами? Что я сказал смешное?

Я смеюсь до слез. Мне стыдно. И да, я краснею. Но, черт подери, хохочу до слез!

– Что-о? – Смеется Карл вместе со мной. – Это что-то плохое, да? Это вроде оскорблений?

Я машу руками, показывая, что еще не в состоянии говорить.

– Вам смешно. – Сокрушается он. – Значит, это точно что-то гадость об я. Про я. Про меня.

Линдер злится сам на себя, когда сомневается в правильности сказанного.

– Нет-нет! Вовсе нет! – Утирая слезы, хохочу я. – Не гадость!

– Fine. Ты так и не ска-жешь.

От этого «ты» меня прожигает насквозь. Я замираю, с трудом поднимая на него взгляд.

– Карл, вы… вы привлекательный мужчина. Простите. – Поднимаю руки, словно сдаюсь. – Вы – мой босс, но я должна была сказать это. И слово «стояк»… Боже. Вам лучше не знать, что это. Но это скорее восхваление вашей… мужской силы, поэтому не обижайтесь.

– Оу… – Линдер на несколько секунд так и застывает с открытым ртом, а затем берет себя в руки. – Понят-но. Тогда я не уволить этих девушка. Деву-шек.

– Ни в коем случае. – Киваю я.

Мне хочется запомнить его таким. Хочется запечатлеть его улыбающимся, чтобы помнить, как можно дольше. Карл так редко открывается, что каждый раз, когда я вижу его таким, мне кажется, что это сон.

– Что? – Его голос выхватывает меня из мыслей и возвращает в реальность. – Вы так смотри-те на меня.

– Мне нравится, какой вы сейчас. – Внезапно признаюсь я. – И… – Мне приходится сделать глубокий вдох. – И я хочу, чтобы вы знали, что вы можете быть таким наедине со мной всегда.

– О… – Его брови поднимаются на мгновение, а затем Карл, словно опомнившись, возвращает лицу прежнюю серьезность. – Я…