С любовью, босс

– Антон Борисович, – сглотнув ком, все-таки начала я, рассчитывая, что получится донести до него то, что меня тревожило. – Мне тоже нравится, но все сложно. Да и в голове не укладывается как-то. У вас есть Роза, у меня Кирилл.

– Влада, – прервал меня Егоров, – не будем гнать коней, хорошо?! Я не тот человек, возможно, который будет напирать, требуя безоговорочно поменять свою жизнь, но, честное слово, не понимаю, что тебя связывает с Кириллом, это же не любовь?

– А вас с Розой? – не осталась я в долгу, вскинув взгляд.

Смотрела на Егорова, желая понять, соврет он или скажет откровенно, что в основе его отношений с Розитой? Привычка, чувства или удобство?!

Антон хмыкнул, уставившись на свои ботинки. Не знаю, что он там увидел, может, портал в параллельную вселенную, но молчал некоторое время, а потом поднял на меня взгляд и произнес:

– Иногда кажется, что уже ничего. Страсть я не испытываю к ней, привязанность? Может быть! Но Роза в свое время очень многое для меня сделала.

– Так и Кирилл, – всплеснула я руками, – он был рядом в сложные времена, и я очень ему благодарна.

– Влада, благодарность и чувства – это несколько разные понятия.

– Вот давайте вы сначала разберетесь в своем монастыре, а потом будете лезть в мой, – рыкнула я на него, развернувшись на пятках резко, и скрылась за дверью, оставив Антона одного.

Прижалась спиной к двери, медленно сползая на пол. Больно было, в груди словно горячий металл разлился. Я не понимала, почему он так, почему обесценивает мои эмоции по отношению к Матвееву, а сам? Сам даже разобраться не может чего хочет.

Он же не знал ничего о нем, о том, как Кирилл защитил меня, не испугался, ринулся один на троих подонков, а ведь мог остаться и в стороне, побоявшись, что ему причинят увечья. Только Матвеев не испугался тогда, ввязался в драку. А потом длительный период восстановления: мы весь курс реабилитации проходили вместе, только я помимо физических ран лечила еще и душевные, опасаясь, что никогда больше не стану нормальным человеком.

Мне нравился Антон. Очень. Даже несмотря на то, что периодически его поведение бесило, вызывая нервную дрожь, но рядом с ним я ощущала себя маленькой и хрупкой, тянулась к нему, словно росток к солнечным лучам. У меня никогда не было взрослого мужчины, и я ни с кем не встречалась, кроме Кирилла, потому, возможно, и вызывал Егоров во мне такие чувства. Смешанные. Странные. Мне хотелось его изучать, рассматривать, пробовать. Только будто молоточек по темечку мысль надоедливая стучала – нельзя было трогать чужое. И дальнейшие события явились доказательством, но… я все равно старалась улыбаться, помня, что пусть недолго, пусть мгновение, но почувствовала себя счастливой рядом с Антоном.

Глава 30. Антон

 Влада смогла растревожить в душе то, что так давно покрылось пылью. Казалось, я уже забыл, как это радоваться голосу близкого человека, ловить каждый взгляд, наслаждаться мгновениями, находясь рядом. Ее вопросы про Розу заставили меня задуматься, может, я действительно чего-то не замечал долгое время? Просто привык к укладу, когда все вроде стабильно и понятно, что принесет завтрашний день.

Я был уверен, что Роза никуда не денется, не променяет меня на другого мужчину. Она тоже дорожила тем, что имелось. У нас был крепкий фундамент взаимоотношений, жаль только мы совершенно забыли, что помимо ровного течения иногда нужна и встряска, чтобы душа заходилась внутри. Как свободное падение, когда ощущения такие, что не знаешь, то ли плакать, а то ли визжать от восторга.

Но, оказываясь каждый раз рядом с Владой, я ловил себя на том, что да… кажется, лечу, ловя руками поток ветра.

Мне было над чем подумать, конечно, но я все тянул, откладывал в долгий ящик, уверяя себя, что сейчас не время, слишком много проблем, и вряд ли хватит сил на разговор с Розой. Но, наверное, от судьбы все-таки невозможно было убежать и диалог состоялся, правда, не совсем так, как я того представлял.

– Егоров, – дикий вопль раздался сверху и так неожиданно, что я плеснул горячий кофе себе на брюки, вскакивая из-за стола слишком резко, – ненавижу тебя, – рычала Розита, задыхаясь от ярости.

Я знал эти нотки в ее голосе и уже мог предполагать, что моя невеста, пока не выплеснет весь негатив, не успокоится. Другое дело с чего такой сыр-бор и какая муха укусила ее с утра?!

Пытаясь затереть пятно салфеткой, я вышел из столовой, подняв голову вверх, и взглянул на Розу.

Кажется, ей стало легче по сравнению с вчерашним днем. Отек немного спал, сыпь стала менее заметна, но все еще ее лицо было покрыто мелкой крапинкой.

Всклокоченная, с опухшими веками, Роза извергала пламя, подобно дракону, и, похоже, готова была разнести дом в щепки.

– Милая, что произошло? – попытался я реагировать спокойно.

– Ты еще спрашиваешь? – негодовала она, запустив сверху в меня газетой.

– Роза, – повысил голос, пытаясь докричаться до нее и все-таки услышать главное. Терпеть не мог ситуаций, когда доминировали эмоции, а не здравый смысл, особенно это касалось скандалов.