С любовью. Ди Каприо

– Здесь, – она обвела свободной рукой толпу, – главное казаться, а не быть. Так что говори громче, как будто ты датский болельщик на чемпионате мира!

Мы начали говорить громче. И это подействовало!

Одна из вечных загадок России для меня – непонятное преклонение перед всем иностранным, особенно западным. К китайцам, корейцам и японцам русские относятся немного снисходительно, смотрят на них словно свысока. А вот французы, англичане или голландцы в любом русском коллективе сразу становятся статусными людьми – к ним прислушиваются, с ними говорят уважительно, им уступают место. Как нам сейчас.

Конечно, не все пассажиры, застрявшие в Домодедове, были русскими, но их оказалось большинство, и мы практически без потерь добрались до очереди к стойкам регистрации. А дальше пришлось застрять надолго – большой самолёт предполагает большое количество пассажиров, а в Таиланд из Москвы летают только большие самолёты, такие как наш Аэробус 330–300 – настоящий воздушный дом, способный переместить четыреста с лишним человек на одиннадцать тысяч километров.

Впрочем, если бы все стоящие перед нами в очереди были дисциплинированными и вежливыми, регистрацию мы бы прошли гораздо быстрее. Но, в полном соответствии с русской поговоркой «в семье не без урода», нашлись таковые и в нашей очереди. Нашими «уродами» оказалась шайка белобрысых толстяков с одинаковыми фиолетовыми чемоданами, набитыми до отказа. Эти толстяки возникли откуда-то сбоку, бесцеремонно поднырнули под натянутые ремни ограждения и оказались впереди нас, вклинившись в очередь с таким видом, словно всегда тут стояли.

Всего их было пятеро: мощная дама лет шестидесяти, напоминающая снежную бабу, в платье и плетёной шляпке на абсолютно круглой голове; её дочь, похожая на мать как клон; муж дочери, почему-то тоже выглядящий как мужская версия тёщи и супруги, и двое сыновей – близнецы лет десяти-одиннадцати. Думаю, нет смысла пояснять, что и они в точности походили на всю родню – такие же толстые, розовые, с белёсыми ресничками вокруг маленьких круглых глазок того невыносимо противного, пошлого цвета, который художники именуют «прованский синий».

Корпулентная дама в шляпке, явный вожак этой банды, утвердив свой пузатый чемодан едва ли не на ноги Арите, шумно выдохнула и с удовлетворением сказала:

– Ось туточки мы и будем стоять!

Я нахмурился и хотел было сделать замечание, тем более что стоявшие за нами люди уже начали возмущаться, но, посмотрев на Ариту, понял, что это не моя война. Видимо, все её волнения и переживания последних дней настойчиво требовали какого-то выплеска, и сейчас этот самый выплеск, как я понял, и должен был произойти.

Сузив глаза, Арита тихо, но очень внятно сказала даме в шляпке:

– Вы неправильно встали.

К этому моменту вокруг поросячьего вождя собрались все члены шайки. Они громко переговаривались, и мою жену никто не услышал. Но Арита была не из тех, кто отступает из-за таких пустяков.

Она протянула руку и подёргала даму в шляпке за рукав.

– Женщина! Я вам говорю! Вы неправильно встали!

Надо отдать должное Аритиной оппонентке – она была опытной склочницей и сразу же поняла, что это не просто разговор, а «битва железных канцлеров». Я прочитал всё по её лицу, на котором ещё до того, как она повернулась к Арите, возникла мерзкая улыбочка а-ля «сама любезность».

– Шо вы говорите? – спросила дама.

– Я говорю – это не ваше место, – глядя ей в глаза, сказала Арита, повысив голос.

Пассажиры вокруг с интересом прислушивались. Даже Николай Нильсович перестал кукситься и отламывать руку у трансформера. Сунув злосчастную руку в рот, он недобро уставился на мамину противницу.

– Интересные дела! – обернувшись к дочери и зятю, голосом профессиональной истерички завопила дама. – А иде моё место?!

– Вон там! – Арита монументальным жестом указала на конец очереди, к этому моменту уже загнувшийся к информационному табло. – Идите туда!

Из очереди раздались одобрительные выкрики, кто-то даже зааплодировал.

Дама засмеялась, фальшиво и натужно. Дочь, зять и внуки подхватили этот смех, и я невольно скривился – настолько это было омерзительно.

– Она ещё будет меня учить, где мне стоять! – обращаясь к семье, завопила дама.

– Идите туда!! – в голосе Ариты отчётливо зазвенела сталь. Признаться честно, когда она начинает разговаривать вот так, даже я её побаиваюсь.

Но дама, видимо, была плохим психологом. Или просто дурой. Она сложила из толстых, похожих на сардельки пальцев кукиш и повертела им в воздухе перед Аритиным носом.

– А дулю с маком не хочешь?!

Шайка свиноподобных поддержала выходку вождя обидным смехом.

– Охрану надо звать! – сказал кто-то у меня за спиной.

– Ты сама напросилась, – угрожающе понизив голос, процедила Арита. – Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому. Но ты встанешь на своё место!