С любовью, герцог

Несколько строк собственного сочинения, посвященных лично ей, – превосходный презент для леди.

Сэр Винсент Тибальт Валентайн.

Руководство для истинного джентльмена

В руках Лоретты спицы так и мелькали. Еще немного, и клубок серой толстой пряжи закончится. Сидя в удобном кресле с подголовником, что по ее просьбе занесли в комнату больного и поставили у окна, Лоретта периодически отрывалась от вязания и трогала лоб больного. Надрывный, душераздирающий кашель у Фарли – так, сказал паренек, его зовут, когда ненадолго пришел в сознание, – начался еще до приезда врача, но прошло вот уже несколько дней, а он все не прекращался. Время от времени Лоретта мочила в прохладной воде с уксусом салфетку и клала на обжигающе горячий лоб Фарли. Дышал мальчик с трудом, хрипло, со свистом.

Врач лишь подтвердил то, что Лоретта знала и без него: ребенок серьезно болен, – и не мог дать гарантий, что истощенный организм сумеет перебороть болезнь, но целый арсенал настоек и микстур все же оставил.

Большую часть суток мальчик бредил, а спал урывками, беспокойно. Лоретта пользовалась каждым удобным случаем, чтобы заставить его проглотить ложку-другую бульона или оставленной доктором настойки. Лоретте было всего семь, когда умерла ее мать, но она помнила, что рядом с матерью постоянно кто-то находился во время болезни, поэтому позаботилась, чтобы и мальчик никогда не оставался в комнате один. Все домочадцы, включая Арнольда, который уступил свою каморку больному, сидели с Фарли по очереди.

Лоретта старалась не думать о плохом. Если герцог Хоксторн прав в своих выводах и Фарли действительно беспризорник, то Маммот-Хаус должен стать для него домом.

Как только Фарли поправится, Лоретта собиралась попросить дядю разрешения зачислить его в штат прислуги: в огромном доме не составит труда найти для него место, – а что касается работы, то он вполне мог бы научиться ухаживать за лошадьми или, к примеру, поддерживать в надлежащем состоянии огород – сажать, полоть, убирать урожай. А еще двух коров надо доить дважды в день и собирать яйца. Одним словом, работы хватает и в доме, и на конюшне, и в хлеву, и в саду.

Платить ему много не придется: достаточно крыши над головой и еды. Если идти ему все равно некуда, то, возможно, он сам попросит оставить его здесь. Со временем он научится какому-нибудь ремеслу, которое даст ему возможность кормиться в будущем, и тогда не придется ему больше воровать или ходить с протянутой рукой.

Клубок закончился, и Лоретта отложила вязанье в сторону. Признаться честно, проще думать о Фарли, чем о герцоге: о том, как они ужинали вместе, как славно беседовали, как она пила бренди из его бокала. Лоретта помнила его объятия, прикосновения, поцелуи. Нет, хватит, лучше думать о Фарли – это куда безопаснее.

Но сколько бы она ни старалась не думать о герцоге, выбросить его из головы не могла и то и дело возвращалась мыслями к одной из сказанных фраз. Что он имел в виду, когда заявил, что намерен бороться за нее? Значило ли это, что он опять хочет ее целовать? А может, задумал зайти еще дальше и соблазнить, если представится возможность? Возможно, он понял, что на самом деле ее решимость вовсе не так крепка, как она заявляет. Лоретта боялась, что победа окажется не на ее стороне, потому что герцог был ей далеко не безразличен, в отличие от виконта, так и не ставшего ее мужем.

– Мисс Квик?

Лоретта обернулась на голос стоявшей в дверях служанки. Битси, несмотря на свое богатырское телосложение, обладала удивительно нежным мелодичным голосом. Когда она только пришла устраиваться на работу и Лоретта обратила внимание на это несоответствие, девушка объяснила, что ее мать не могла знать, что она так вымахает.

Битси имела слабое представление о том, чем должна заниматься камеристка, но выбора у Лоретты не было: когда слуги прознали, в какой глуши им предстоит жить, то почти все поувольнялись, и в первых рядах горничные.

Битси же отсутствие связи Маммот-Хауса с внешним миром вроде бы не пугало и даже не расстраивало, и вот уже без малого год она жила здесь. А поскольку Лоретта работой ее не загружала, девушка помогала миссис Хадлстон по хозяйству, чему экономка была только рада.

– Я пришла сразу к вам, как и было велено, – сообщила Битси. – Мистер Квик уже подъезжает к дому.

– Спасибо за добрые вести! – радостно воскликнула Лоретта и, сунув ноги в домашние туфли, вскочила. – Пожалуйста, посидите с Фарли вместо меня.

Лоретта как раз успела добежать до вестибюля, когда Пакстон вошел в дом своей легкой пружинящей походкой, и невольно залюбовалась им. Братец и правда у нее очень даже привлекателен: высок и по-мальчишески худ, с роскошной гривой волнистых волос цвета пшеницы и отчаянно-синих глаз, которые всегда искрились и сверкали некой чертовщинкой. Пакстон никогда не унывал и не впадал в меланхолию.