С любовью, Лола (СИ)

Чувство вины подкралось к ней, но Лола не позволила ему себя затопить. Вадим взрослый человек, и способен нести ответственность за свои поступки, как и она сама. Она жалела только об одном: что недостаточно много сказала Марку, раз не смогла его убедить.

И вот, спустя полтора месяца, он стоит перед ней. Мокрый, продрогший, счастливый. Неужели у нее будет свой собственный хэппи энд?

Глава 49

Ростовский выглядел отвратительно. Небритый, в растянутой майке, с явными следами похмелья на лице. Квартира, которую он снимал, тоже не блистала чистотой.

— Радуешься? — усмехнулся он, видя чувство превосходства, с которым Марк на него смотрел.

— Жаль тебя. Сам все просрал.

— Это факт. Выпьем за это? У меня где-то оставался старина Джек…

— Не стоит, — прервал его Марк. — Я хочу просто узнать, что случилось с Лолой. Был уверен, что вы вместе, ты же ушел от Ани, но открылись новые факты.

— Ха, забавно. Я был уверен, что она с тобой. Она так смело ткнула меня носом в свою любовь к тебе, что я не сомневался.

Жгуты, опоясывающие грудь Марка, снова вернулись.

— Что она сказала тебе?

— Как она могла променять меня на тебя? Чем ты взял ее, малец? — словно блуждая в собственных мыслях, спросил бывший родственник.

— Я просто любил ее. — Тихо произнес Марк.

— И я…

— Я любил только ее.

Вадим замолчал, внимательно вглядываясь в мальца напротив. Будет ли Лола с ним счастлива? Сможет ли он уберечь ее от всех бед?

— Смогу. — Уверенно произнес мужчина напротив.

— Я начал вести беседы с собой вслух? — удивился Вадим. — Пора завязывать с алкоголем. Ане не понравится. — Тихо добавил он.

— Я прошу тебя, по-человечески, если ты любил мою сестру когда-то, отпусти ее. Ты не делаешь ее счастливой. А она как никто этого достойна.

— Достойна. — Болезненно скривился Вадим, потирая лицо руками. — Я люблю ее.

— Но не так, как себя. Если когда-нибудь это изменится, я не стану препятствовать вашему воссоединению. Мальчишки скучают по тебе, им нужен отец. Но не такой. Сейчас ты не образец для подражания, уж прости.

Вадим смотрел на Марка с удивлением, словно впервые его по-настоящему рассмотрел.

— А я и не заметил, как ты вырос, малец. Ты прав, я снова хочу быть образцом для подражания. — Он встал и прошёлся до тумбы в другом конце комнаты. Достал оттуда бумажник, а из него какой-то листок. — Надоело таскать этот камень на шее. Читай. И уходи, я хочу побыть один.

"Дорогой Вадим!

Моя любовь к тебе так велика, что затмила весь окружающий мир на долгие шесть лет. Все эти годы я нежно оберегала в душе каждое твое слово, каждое прикосновение, каждый миг, проведенный с тобой. Я подпитывалась своими воспоминаниями, не давала себе и шанса забыть, потому что знала, ты — лучшее, что случалось со мной. Я хотела навсегда остаться твоей Лолой, даже если мы никогда не будем вместе, я мечтала, чтобы весь мир знал, что я — только твоя.

И спустя годы, мои чувства мало изменились. В твоих объятиях тепло, спокойно, надежно. Но кое-что я поняла только сейчас. Чувство благодарности я принимала за страсть. Чувство защищенности — за нежность. Твою заботу, за самую настоящую любовь. Это она и была, наверное. Но это любовь другая. Не та, что двигает горы и которая "долго и счастливо".

Я думала, мы два лебедя — умрет один, погибнет второй, — но нет, я птенец кукушки, которую приютил ястреб. Я нуждалась в любви и внимании, которые не смогли дать мне родители, а ты был тем, кто захотел это исправить. Ты заменил мне отца, стал тем, кто направил, научил верить в себя, внушил, что я особенная. И я, совсем юная, спутала потребность быть любимой с настоящим чувством.